Драконы кружились в воздухе, сплетаясь между собой, но отнюдь не в любовной игре. От рева закладывало уши, а биение крыльев поднимало ветер, треплющий волосы и одежду. Поскуливающий Санах вжимался в стену, но продолжал неотрывно наблюдать за драконами, как и все остальные. И когда черный отпрянул, алея раной на груди и припадая на порванное крыло, дружный стон смешался с победным ревом зеленого, даже пророк не сдержал возгласа. Но черный молча ринулся в ответную атаку.
Исса моргнула, не понимая, почему все расплывается перед глазами. Почему мир словно в тумане. И почему так больно…
Рык, полный боли и ярости, сотряс стены пещеры и на пол посыпалась каменная крошка. Исса быстро заморгала, вглядываясь в битву драконов, вцепившихся друг в друга когтями и зубами, силясь хоть что-нибудь рассмотреть.
В груди нарастала боль и осознание — она не может потерять Ильнара. Когда его изгоняли из рода, она отгораживалась долгом. Когда не вспоминала опорой служило понимание, что Ильнар без проблем выживет во внешнем миру. Когда вместо казни отпускала после этого глупого, самоубийственного возвращения, испытывала облегчение, надежно спрятанное за броней веры и необходимости.
Теперь же все щиты падали один за другим, обнажая суть. Неприглядную, нелепую, бессмысленную суть всех ее чувств, из-за которой ее должны были бы сместить, избрав иную Мать — холодную, хитрую, спокойную, ту, что решала бы все проблемы только через логику. Той, которой она лишь казалась.
Кажется, люди называют это чувство «любовью».
— Сейчас, — мягкий голос Светлого послужил послужил последним камешком, освобождающим все то, что Исса носила глубоко захороненным в сердце.
Из вскинутых рук вырвалась струя льда, переливающегося зловещим алым цветом — словно горящая стрела из арбалета. Исса продолжала наполнять ее силой даже когда завопил Санах, и в его невнятных воплях слышалось не горе, а радость. Когда кто-то, видимо пророк, заставил его замолчать. Когда пришлось вырывать из собственного тела последние капли маги. И только когда раздался глухой удар, похожий на тот, что издает громадное дерево, срубленное топорами дровосеков, или древний сталактит, дробящий пол пещеры и сам разваливающийся на крохотные кусочки, только тогда Исса опустилась на четвереньки и медленно, с упрямством истинной Темной, поползла к рухнувшим драконам. В голове звенела пустота, и магичка не слышала, как Санах рванулся к ней с воплем «Госпожа…», но был остановлен пророком и затих, наблюдая за действом.
Она не видела, как один из драконов медленно поплыл, меняя очертания и обретая человеческий вид — с огромным трудом, словно на эту метаморфозу требовалось громадное количество сил и магии.