Марат. Моя любовь. Единственная любовь моей жизни.
Говорят, что любовь живет всего три года, а потом наступает что-то другое — привычка, дружба, благодарность, партнерство. Много чего приходит на смену любви. Вранье! Я и мои десять лет это точно знают.
Десять лет. Любовь не уходит от нас, если она сильная и мы ее бережем. Любовь меняется, она не становится другой, любовь — это всегда любовь. Просто со временем она раскрывает свои тайны, как огромная вселенная, она поначалу скрыта от твоего взгляда, ты видишь лишь маленькую ее часть, но она сразу поглощает тебя целиком, и ты полагаешь, что это все и есть. Я так думала, ощущала себя, когда мне было пятнадцать, тогда казалось, я познала всю любовь до самого конца. Я не знала, что любовь бесконечна, она не знает границ ни в пространстве, ни во времени. Ее невозможно измерить, пощупать. Но в чем я точно была права в свои пятнадцать и что точно не изменилось, так это то, что моя любовь и есть я. Просто я сама меняюсь, расту вместе со своей любовью. С нашей любовью.
— О чем задумалась? — Инка уже валяется на огромной белоснежной кровати с телефоном в руке. — Как же мне нравятся эти цветы в напольных вазах. Здесь столько романтики, Люба… Давай ты каждый год будешь выходить замуж за Марата, и мы будем вдвоем тусить в этом люксе? Но брачная ночь не здесь ведь будет, так?
— Не здесь. Это сюрприз Марата, я сама еще не знаю. Он обещал, что мне понравится.
Инка так выразительно на меня посмотрела, что я даже покраснела.
— Уверена, что не хочешь никуда выбираться? У Бухтиярова сейчас мальчишник, между прочим, а ты никого звать не стала.
— Не стала, верно. Знаешь, я просто хотела этот последний перед своей свадьбой вечер провести здесь с тобой. И кое-что почитать. Завтра утром придут мама, Мадина, Оксана, девчонки, Тамара обещала прийти, Варя с Машей. Здесь будет не протолкнуться и столько волнений, суеты. То есть я надеюсь на это, а ты будешь в сторонке стоять и снимать на телефон все это безобразие. Но это завтра, а сейчас другое.
— Ты хочешь прочитать свои дневники. — Инка понимающе кивнула.
— Я хочу вспомнить всю жизнь Любы Метелицы. Завтра я уже буду Бухтияровой.
— А я бы оставила такую красивую фамилию. Ну или двойную бы сделала. Ладно, ночь у нас будет длинная, это же сколько у тебя здесь тетрадей!
— Пять, Инн. Кое-что я давно не перечитывала. Представляешь?
— Давай я закажу мороженого в номер. Очень много мороженого. И еще кое-что к нему. Чтобы было сладко вспоминать прошлое.
Несколько часов спустя
— Ну! Все как ты и хотела. — Инка трясет перед глазами своим мобильным. — Все в мыле, твоя мама чуть не покусала твою мачеху, Мадина Хасановна… слушай, я не знала, что она умеет так выражаться! Полянская тоже снимала весь этот шухер, кстати. Но, главное, невеста вся в белом. Во всех смыслах.