Марат
Ловлю испуганный взгляд Любы. Вот-вот даст деру отсюда. Пригласил девочку отдохнуть. Идиот!
С фейхуа, Холодов?!
— Я не понял! Вы же в Астрахань собирались?!
Люба вздрагивает, и до меня запоздало доходит, что она меня таким злобным еще не видела. Выдохни, чувак, обороты сбавь. А то опять сбежит.
— Ну, к будущей теще на блины я всегда успею. Да, дорогая?
Скалкина виновато улыбается, явно пытается сообразить, как сбавить градус напряжения между нами.
Да никак, Тамара, не сбавишь градус! Только из-за тебя он до сих пор с девственной мордой ходит. Но ничего, еще весь день впереди.
— Я очень рада тебя снова видеть, Люба! — Разумная Скалкина все же умудряется сделать единственно правильный выбор.
Так! Стоп! Что значит «еще как»?! Дудкин?
— Привет всем, кто меня еще не знает. Неужели есть такие? Разрешите представиться: Альберт! А у вас тут своя компашка веселая, да? Я с вами. Куда идти-то?
— Ярослав! — Холодов протягивает руку. — Любопытно. Так вы хорошо знакомы с Любовью?
— Да!
— Нет! — почти кричит Люба.
Ее громкое «нет!» заставляет меня еще больше напрячься. Да что, черт возьми, происходит?
— Мы потом подойдем! — бросаю в сторону. Пусть сам дорогу ищет, он явно не пропадет.
— Люб… — Отвожу девушку на несколько шагов в сторону. — Скажи, что не так?
На щеках нежный алый румянец, вижу, как на ее шее быстро-быстро бьется голубая жилка.
— Ничего, нормально, — тихо говорит. Но в глаза мне не смотрит. — Просто…
Она замолкает, провожает тревожным взглядом Альберта, который увязался за Холодовым и Тамарой. Внутри что-то нехорошее шевельнулось. Может, Дудкин не такой уж безобидный самодовольный болван, как мне показалось?
— Я хотел провести этот день вместе с тобой. Это отличный клуб, и я подумал, что… Слушай, я пригласил Альберта, мы работаем вместе, он всего пару недель как в городе, очень просил помочь. Если бы я знал, что ты… вы…
— Нет, ты что! Ничего такого! Да лучше ни с кем, чем… он же клинический придурок. Я его один раз всего видела. Он сын папиного начальника в Волгограде. Меня от него воротит, как от несвежего жульена.
— Он к тебе приставал?
— Нет, но он почему-то уверен в собственной неотразимости. Звонил, встретиться предлагал. Причем папа зачем-то дал этому Альберту мой номер… В общем… слушай, я не хочу, чтобы ты напрягался из-за этого. Я очень рада на самом деле, что ты меня пригласил. Вот.
Какая же у тебя искренняя и нежная улыбка, Люба. Светишься вся, когда улыбаешься. Прав Холодов, ты и есть любовь. Правда, не моя. Или пока не моя.