Полагаю, Роберт зол из-за этого, а не из-за нашего ночного разговора…
Надеюсь, по крайней мере.
— Но некто, кто заслал мисс Соэрби в дом лорда, пронюхал об их планах и… наказал непослушную леди, — решила и я поучаствовать в обсуждении.
— Любовь нынче не такое уж и безопасное чувство, — заметил Хэнк. — Это я вам точно говорю, насмотрелся тут. Половина девиц от большой любви утопилась, половина удавилась. Ну а некоторых придушили их возлюбленные, тоже от большой любви…
— Прекратите, мистер Адамс, — оборвал его Роб. — Вам бы больше с людьми живыми общаться. Вы бы знали, что ещё довольно много людей живут в браке счастливо всю жизнь…
— …И умирают в один день? — насмешничал Хэнк. — Прости, дружище, но я двенадцать лет был женат на такой фурии, что едва сам не стал убийцей. А ведь я её тоже любил так, что… ух!
Что значило это «ух!» я выяснять побоялась, а Адамс, вовремя вспомнив, что здесь молодые и ранимые девицы, умолк, оставив все свои доводы при себе. И слава всем богам. А то прям жуткие и страшные перспективы вырисовывались после его слов.
— Нам бы поговорить с младшим Мейрингом, — робко напомнила я, что у нас всё же дело, убийство и расследование.
— Да! — кивнул Роберт. — И со старшим тоже.
Я не совсем понимала, зачем нам ещё и старший, но покорно кивнула и поплелась следом за Робертом из морга.
— Но всё же — без любви жить пресно, — не смог смолчать Безумный Хэнк. — Нет огонька, задора… Нет той особой палитры, которая окрашивает наши серые будни счастьем. Потому, даже если страшно потерять — лучше крепче держать, чем так и не притронуться.
Кому он всё это сказал? Может — мне, может — Роберту, а может, самому себе. А может, это были просто мысли вслух. Но задумались, кажется, все трое.
— Я жду отчёт по тому трио, что прибыло ночью, — напомнил Роберт уже на выходе. — Пожалуйста, не откладывай.
— Опять вы начинаете?! Я ж так могу и обидеться.
— Не стоит! Просто для меня это важно.
— Допросить пробовал? — тут же собрался и совершенно серьёзно спросил Хэнк.
— Пробовать без толку. Заклятие уничтожило голосовые связки. Убийца точно знал, что их будут допрашивать не только при жизни, но и после смерти.
— Превосходно!
И чему он так радовался?
Вот право слово, страннейший тип!
Но стоило нам подняться наверх, все мысли выветрились одним махом. А я не удержала лицо — поморщилась.
У выхода мило беседовала с Хобсом миссис Стоун. И, кажется, я уже знаю, какой демон её сюда принес.
Впрочем, я сама виновата. Нужно было хоть видимость создать, что занимаюсь заказом.
Теперь буду изворачиваться. Врать и придумывать себе оправдания.