В общем, слушать дальше у меня просто не было сил, и я решительно постучала в дверь, сделав вид, что ничего не слышала, и вообще — тут мимо шастала, заблудилась и решила заскочить на минуточку.
— Я не помешаю? — осторожно приоткрыв дверь после короткого «Да!», произнесённого почему-то дуэтом.
— Нет! — натянуто улыбнулся Макс, а Роберт молча наградил тем самым взглядом, означающим «Я что тебе говорил делать?!» — Доброе… Хотя правильней уже «Добрый день!» Как ваше самочувствие, мисс Оушен?
— Благодарю. Гораздо лучше, чем вчера, когда мы покидали ваш дом, — всё же от шпильки удержаться я не смогла.
— Очень рад. И примите мои извинения. Если бы я знал, что под крышей моего родного дома плетутся подобные интриги…
Если бы ты знал, что под крышей твоего дома, за твоим столом сидела аферистка, которую ты уже тьма знает сколько ищешь…
— Извинения приняты. Тем более что ничего непоправимого не случилось. Просто мы с мистером Малком не смогли найти общего языка. Такое случается.
— Очень надеюсь, что больше не повторится, — улыбнулся Макс и тут же решил перевести тему разговора. — Как там насчёт расследования убийства леди Мейринг?! Есть догадки?
Есть. Но почему-то мистер Коллинс никак не желает прислушиваться к моим доводам. Начальник тайной канцелярии вполне мог заслать леди Соэрби в дом Мейрингов. Или нет?
Проклятье.
— Пока только догадки, — сдержанно ответил Роб.
Макс же упал в своё кресло.
— Роберт, в наших же интересах расследовать всё это до Зимнего бала. Знать, съехавшаяся во дворец, нам попросту не даст покоя тебе. И ты в курсе, чем это обычно заканчивается.
— Сетованием, выговором и увольнением?!
— А для мисс Оушен — не очень хорошей записью о практике.
Ну уж это я переживу точно. Кажется, Роб подумал так же, бросив на меня насмешливый взгляд. Но тут же посерьёзнел и, взяв меня за руку повыше локтя, пообещал:
— Мы сделаем всё, что в наших силах, Макс. Не волнуйся. И да… я тут подумал, что как пусть и не самый привилегированный, но всё же член королевской семьи имею право пригласить тебя на бал. Со спутницей. Но учти, если ты притащишь свою мать, я больше с тобой до конца жизни не буду разговаривать.
Эта угроза почему-то очень развеселила Макса. И он клятвенно пообещал, что сделает всё возможное, дабы такого не произошло.
Покинули мы кабинет начальника следственного комитета молча. Роберт был задумчив, взволнован и хмур настолько, что начинать разговор мне откровенно было боязно. Потому я тихонечко плелась немного позади наставника, обнимаясь с томиком, одолженным у Безумного Хэнка.