Бездна! Если когда-нибудь у меня спросят: какое воспоминание в моей жизни самое жуткое, то я с уверенностью могу ответить — белый, как мел, Хайраш с синими губами и чёрными кругами вокруг глаз. Без малейшего видимого глазу дыхания, без хоть каких-нибудь признаков жизни… В общем, только чёткое понимание, что так и должно быть и всё это пройдёт, удержало меня от того, чтобы впасть в истерику и натурально лишиться чувств прямо у входа в камеру, где содержали Раша. И всё равно смотреть на него нормально не могла.
Стоило бросить взгляд на труп, распластанный в непонятной позе на грязном полу холодной камеры, как у меня внутри что-то обрывалось, я начинала задыхаться от страха, что всё это действительно может случиться на самом деле.
И как-то совершенно иначе смотришь на свою жизнь, чем до того, как вошла в этот каменный мешок, провонявшийся плесенью, прелой соломой и трупами. И пусть роль воняющего трупа скорее всего исполняла неудачливая крыска, всё же именно этот запах вызывал тошноту и развивал во мне чувство безысходности.
У «трупа» Раша уже топтался Безумный Хэнк и молодой парень в полинявшей до неузнаваемости форме, похоже, сосланный сторожить казематы за какую-то провинность. Ибо вид у него был, право слово, как у каторжника на рудниках. И несмотря на то, что с виду ему было около двадцати, взгляд у него был, как у старой собаки — понимающий, но слишком усталый, чтобы исполнять приказ незамедлительно.
— Мистер Адамс, какого тёмного вы здесь делаете?! — процедил сквозь зубы Макс, скрестив руки на груди и вопросительно вскинув бровь. — Вы бы могли и в морге подождать…
— Мест нынче не так много. У меня просто-таки аншлаг, — без пояснений невозмутимо пожал плечами абсолютно непробиваемый для ярости начальства мистер Адамс. — Я быстренько дам заключение и вывезем… с глаз долой.
— Полагаешь, вскрытие не понадобится? — решил уточнить мистер Коллинс, а у меня пол качнулся под ногами.
Проклятье! Какое вскрытие?! Вся столица знает, что на преступников никто не тратит ни времени, ни реактивов, ни зелий! Труп бродяги или бедняка не расследуют…
Ох! Я невольно бросила быстрый взгляд на Роберта. Можно только представить, чего ему стоило официально начать расследование по делу моего деда. Ведь, скорее всего, разрешение ему никто давать не спешил.
Такое рвение вызывает восхищение. И пусть истинная причина — расследование убийства его матери, всё равно нужно иметь стальной характер, чтобы отвоевать право заниматься тем, что общество считает напрасной тратой времени.