— Я готова. Джо! Захвати только смазку, я не уверена, что смогу принять сразу всех, но я буду стараться. — для пикантности ситуации я встала на колени, принимая максимально покорную позу.
Джо наступил на стакан, кроша его в мелкие осколки. Кровь прилила к его лицу. Парень надвигался на меня как тигр, медленно и угрожающе, но я не дрогнула. Внутри все устало бояться. Он с такой силой схватил меня за волосы, что я почувствовала, как половина гривы остается в его руке.
— Не играй, театр, Эмма! Не со мной! Ты прекрасно понимаешь и знаешь, что я никому тебя не отдам! Я не тот человек, который будет играть с тобой в романтические ухаживания. Ты принадлежишь мне. Я прихожу в бешенство, когда вижу тебя с кем-то. Мне не нравится, когда ты пропадаешь: потому что я одновременно боюсь за тебя и ревную. Я думаю, что ты можешь ехать куда-то и какой-то подонок пристанет к тебе. Я хочу, чтобы ты слушала меня, потому что беспокоюсь за твою любящую приключения задницу. Это все, чего я хочу, ты меня слышишь?
— Да. — жмурюсь, не желая смотреть его в глаза, пронзающие меня насквозь.
— Никто из моих друзей никогда не причинит боли, если кто-то из них сделает тебе больно или неуютно… Я сделаю больно ему. — Джо продолжает как заведённый, тяжело дыша. — Никто не тронет тебя пальцем…
— Просто, Джо, я не могу убегать от каждого у кого член.
— А придется. — более мирно ворчит он. Его злость постепенно сходит и я чувствую это.
+++
Оставшиеся дни в солнечном Сочи были самыми прекрасными в моей жизни. Мы гуляли, болтали, целовались и трахались до изнеможения. Джо мало рассказывал о себе. Парень мог с лёгкостью рассказать о своём увлечении или истории из детства, но из него невозможно было выпытать ничего о его семье, детстве. Обыденные вещи давались ему с трудом. Парень закрывался и становился грубым, когда я пыталась узнать у него что-нибудь о родителях.
В компании своих друзей он был лидером, это было очевидно. Они всегда слушали его, последнее слово было за Джо.
Сергей и Вика были милыми и ванильными, не похожими ни на кого из них, балерина и юрист. Они много чего знали, болтали без умолку и генерировали идеи. Если бы не они, наша компания бы больше молчала, чем говорила, что-либо. Эта парочка связывала всех между собой и создавала атмосферу.
Виталий был самым молчаливым, но добрым. Он всегда вежливо подавал соль в ресторанах, приоткрывал дверь и забавно улыбался шуткам. Мне было стыдно за сказанное, поэтому, чтобы испытать облечение — я вновь попросила у него прощения, на этот раз искренне. И все, что он на это сказал: “Эмма, не переживай, пожалуйста, я бы и не так себя назвал на твоем месте”.