Вторник. Ночь.
От злости у меня замкнуло челюсть, как это всегда бывало. Я услышал, как скрипят мои зубы. Мне хотелось закинуть этот стакан прямо в Виталика и за то, что он начал эти все болезненные воспоминания выворачивать.
Куколка и вправду внешне была очень похожа на бывшую. Я даже сначала принял ее за эту сучку.
— Джо, я видел это девочку, видел ее глаза и манеру поведения. Она не похожа на прожженную, матерую бабу, желающую грести деньги лопатой. Вспомни, как она боялась и дрожала в нашем присутствии после этого ужасного случая? Ты ли не сам смеялся над тем, как она считала тебя бедным и боялась, что ты слишком потратился в магазине вещей? И после всего этого она вдруг приехала и решить продать себя? Да даже если и решила, значит судьба была, чтобы это был Дато, и ты смог вмешаться. Ты винишь ее, что она не пришла к тебе за помощью. А должна ли она была идти к человеку, угрожающему поиметь ее по кругу?
Во рту были кисло, и не от лимона. Друг озвучивал мои мысли, которые крутились в голове уже два дня. Но вместе с ними кто-то повторял: ты успокаиваешь себя, она такая же продажная. Даже твоя мать продажная…
— Джо, твой отчим, самый мерзкий сукин сын, так почему такого не может быть и у нее? — Виталик продолжал промывать мне мозги.
Я посмотрел на него с недоверием. Перед глазами проплывали картинки из Сочи, самых счастливых дней в моей в жизни. Я был собой. Просто Джо без имени и фамилии. Без прошлого.
— К чему это ты, я начинаю пьянеть. — закрываю глаза.
— Я узнал, что ты просил. Тебе не приходило в голову, в кого, Эмма, в семье такая рыжая? — я недоверчиво посмотрел на него, пожимая плечами, алкоголь начал делать свое дело, медленно расслабляя тело и замедляя работу мозга. — Дам подсказку, обычно это передается от родителей по наследству, если мама ее, как ты мог уже видеть, блондинка, а папа русый, то Эмма не может быть рыжей никак.
— Я не понимаю. Может от бабушки досталось. — кривлюсь.
— Обычно рыживизна такого пигмента передаётся на прямую. — Веталь выдержал паузу, чтобы завладеть моим вниманием полностью и потом продолжил. — Владимир — не отец Эмме.
Я отставил стакан и схватил друга за рубашку, притягивая к себе.
— Что? И ты мне мусолил ваниль, гандон, когда у тебя такая информация?
— Какая? Тебе же и так все ясно! — на его губах заиграла улыбка.
— Да не жизнь, сплошное блядство! — я допил остатки виски, вставая, меня пошатывало. — Пошли, за руль сядешь. Я в таком состоянии не доеду до места назначения.
Прежде, чем выйти из бара, я снес половину столов, только на улице при вздохе свежего воздуха, меня отпустило. Виталик спокойно шёл за мной, ему было не привыкать забирать и успокаивать выпившего сумасшедшего Джо, у которого как обычно в жизни все пошло на Перекосят и нужно было срочно все чинить.