Я никогда не планировал, что эта чертова девчонка доберется до меня так, как она это сделала.
Джонатан и дядя Джеймс — когда он был жив — научили меня и Льва планировать наши действия, прежде чем их совершать.
Меня воспитывали на стратегическом мышлении. Каждый ход и каждая фигура имеют свою цель.
Джонатан часто говорил, что король это король не только по титулу, но и из-за силы, которой он обладает, ставя всех на колени перед ним.
На протяжении всей жизни, когда я планирую что-то сделать, результат становится ясен еще до того, как я делаю первый ход.
До нее.
До Эльзы, чертовой, Стил.
Она должна была стать еще одной шахматной партией с известным результатом, но она оказалась более непредсказуемой, чем любая игра, в которую я играл раньше.
Она ворвалась на мою доску, перетасовала мой строй и посеяла хаос.
Все изменилось, когда она отказалась быть гребаной пешкой, как и предполагалось.
Я провожу большим пальцем по ее нижней губе, и ее рот приоткрывается, будто приглашает меня войти.
С тех пор как я впервые увидел ее, она притягивала меня своими, казалось бы, невинными способами.
Правда состоит в том, что ее пути более разрушительны, чем невинны. И хуже всего то, что я не думаю, что она даже осознает это.
Она снова сдвигается, и ее грудь упирается в рубашку. Я расстегиваю первые три пуговицы. Мои пальцы застывают на четвертой, когда выцветший шрам появляется прямо над ее бледной левой грудью.
Я провожу пальцами по гладкой, глубокой плоти. Прошло много времени с тех пор, как я оставил след на этом шраме.
Хмм. Мне нужно как можно скорее это изменить.
Этот шрам содержит в себе целую собственную историю, которую я сомневаюсь, что ее опекуны когда-либо расскажут ей.
Этот шрам стал началом конца.
Эльза просто еще об этом не знает.
С тех пор как я увидел этот шрам в первый учебный день выпускного года, я слетел с катушек.
Мой большой палец вдавливается в кожу сильнее, чем я намеревался. Эльза что-то бормочет, и я снимаю давление.
Осторожно я застегиваю рубашку. Ей не нужно ловить меня на том, что я пялюсь на ее шрам, как ненормальный, которым она меня уже считает.
Кроме того, она слишком стесняется своего шрама. Нет необходимости вскрывать эту рану.
Не сегодня.
Я обнимаю ее за шею, лаская пульсирующую точку на шее.
Любопытно, как такое нормальное сердцебиение может принадлежать ей.
Холодное Сердце.
Она действительно такая.
Она такая холодная, что поначалу меня это злило.
Иногда это все еще выводит меня из себя, но у меня есть другие причины для беспокойства.
Например, Джонатан и ее гребаная фамилия.