- Какая же ты вредина, - ухмыльнулся он. - Хочешь меня и все равно ерепенишься. Поздно цену набивать, мы уже женаты.
Вот и относись к нему по-человечески после такого! Самодовольный имбицил!
- Приглашение отменяется, мудак! - тут же разозлилась она. - Скатертью дорога.
Артем только снова рассмеялся, крепче прижимая ее к себе и скользя губами по щеке вниз, к подбородку, несмотря на попытки Рины высвободиться из его загребущих рук.
- Я скучал по тебе, Воробушек, - прошептал он, уткнувшись губами в ее шею. - Маленькая моя… злючка.
И как перед таким устоять? Рина вздохнула, когда его губы нашли чувствительную точку на ключице, и откинула голову, облегчая доступ. Его руки скользили по ее телу, поглаживая бедра, живот, грудь, будто не могли решить, на чем остановиться, пока губы спускались все ниже. Одним движением Артем сдернул с нее футболку и, встав на колено, впился в грудь, сжимая зубами мягкую плоть. Его руки крепко держали ее за талию, пока Дарина изгибалась, пытаясь прижаться напряженным соском к его рту, но мужчина избегал его, посасывая нежную кожу вокруг и оставляя красные следы на светлой коже вместе с отпечатками своих зубов.
- Не дразнись, - застонала она, впиваясь пальцами в его волосы.
- Разве это не то, что ты обычно делаешь? - спросил он, смотря на нее снизу вверх и демонстративно медленно касаясь кончиком языка заострившегося розового комочка, который так и просился в рот, чтобы его как следует обласкали и уделили внимание.
Рина хныкнула, подаваясь навстречу, но он не продолжил ласку, переходя на другую грудь и принимаясь ставить свои метки на ней.
- Не то, чтобы этот Макс когда-нибудь увидел мое, но напомнить тебе, кому ты принадлежишь, не будет лишним, - пробормотал он, не отводя взгляда от ее глаз и предупреждающе кусая за нижний изгиб груди.
Дарина вскрикнула от боли, потому что он был совсем не нежен. Это было наказание. Она попыталась отстраниться, но Артем тут же заботливо зализал место укуса языком, двигаясь вверх и обводя сосок, именно так, как она хотела. Твердые губы сомкнулись на розовой вершинке, всасывая ее в тепло влажного рта и разнося по ее телу вспышки возбуждения, сосредоточившиеся прямо между ног. Он принялся лизать и сосать ее соски, полностью сосредотачивая внимание на них, пока она не начала извиваться от слишком острых ощущений. Ее тело горело огнем, требуя разрядки, и, если бы он хоть раз коснулся ее клитора, она сразу же кончила бы, но Артем намеренно издевался над ней, мучая ожиданием.
- Ну, прости меня, - захныкала она, признавая поражение. - Я так больше не буду!