— Ты сломал мне нос! Кто ты? Что тебе нужно?
— Возмездие. И больше ничего, — устало ответил я.
— Возмездие? О чем ты говоришь? Эта Сьюзи, подстилка мэра, всего лишь жалкое подобие человека! — он потер лоб и на нем остались разводы от крови.
Я бы мог расхохотаться ему в лицо, но не вышло. Перед глазами стояла Сара в своем светлом платье, которое струилось по ногам. Она смотрела на меня печально, качая головой. Мотнув головой из стороны в сторону, у меня не получилось согнать видение. Моя жена все также стояла рядом, а в глазах ее искрилась вселенная.
Заметив, что я уставился в одну точку, Ларс резко оглянулся, но, не увидев никого, вдруг заскулил:
— Давай договоримся. Я дам тебе денег, много. Могу человеческую жертву подогнать. Вижу по глазам, ты еще тот охотник. А еще могу волчицу подогнать. Делай с ней что хочешь.
Лучше бы он этого не говорил.
Мое сознание снова затопила тьма. Я оказался на той поляне два года назад в лесу, за нашим с Сарой домом, привязанным толстой проволокой к огромному дереву. И перед моими глазами снова разворачивалась главная трагедия моей жизни.
Трагедия, которая перечеркнула обе волчьих судьбы. И, Луна мне свидетель, не каждый смог бы это пережить вновь. Я снова и снова слышал все вздохи, все шлепки плоти о плоть, скабрезные шутки двух психопатов — насильников. Снова чувствовал, как кровь течет по пальцам, когда я рвался вперед, как плоть распадается под шипами толстой проволоки. И как призывал все силы природы, чтобы прямо сейчас случился небесный суд.
Я очнулся только тогда, когда меня вдруг отбросило назад. Небольшой удар о землю привел меня в чувство, тьма начала отходить назад.
Лежа на спине, приподнял голову.
Черрт. Мое бессознательное вырвалось наружу. Я забил Ларса в кровь, в мясо своими собственными ногами. И, запнувшись об уже размозженную конечность, повалился на землю.
Блять. А ведь он даже не узнал, за кого пришло ему возмездие.
Откинувшись спиной на землю, смотрел в небо, которое проглядывало сквозь ветви деревьев. Я чувствовал опустошение, но облегчения моей душе сделанное зло не принесло. Тьма затаилась во мне, и она высасывала все жизненные соки, выкручивала внутренности.
Было так плохо, что хотелось блевать, чтобы, харкая кровью, наконец избавиться от этого дебильного чувства. Но я знал, что эта малость не принесет мне успокоения и будет только хуже. Потому что области тьмы захватывали меня, порабощали разум и сердце. Я сам был тьмой.
Если бы у меня была сила воли, я бы давно пустил себе по венам кислоту, что разъедала бы внутренности и мое тело до тех пор, пока от него ничего не осталось, но я был трусом и не смог себе этого позволить.