Ора подняла на меня внимательный взгляд. Эльфийка мало говорила, но на парах и лекциях всегда садилась рядом со мной. Ее молчаливое присутствие стало привычным и каким-то… успокаивающим. Если она и высасывала что-либо из людей, то только их тревоги.
Не знаю, почему, но мне не захотелось рассказывать девочкам о ситуации с домом. Мне и так хватило напряжения между нами, когда Велемира узнала, чья я дочь. И да, еще была псевдопомолвка с Юдом. В общем, нашей дружбе угрожал целый список неловких ситуаций. Очень не хотелось, чтобы Велемира посчитала меня «блатной». Сама она отчаянно мечтала о собственном доме. По нескольким случайным фразам было понятно, что жизнь в родительском доме с пятью младшими братьями и сестрами страшно ее напрягала.
— Нет, ничего, — быстро сказала я, принимаясь за суп. — Подозрительно, что Либериус поставил мне зачет.
— Когда ты была на метаморфозах, а нас загнали на полигон, он только о тебе и говорил, — фыркнула Велемира. — Пафосно расписывал, какая ты умница. Кажется, наш дамский угодник боится за свою карьеру. Сначала с тобой чуть не оскандалился, потом еще с Аровской. До сих пор ходит за мегерой по пятам, смотрит зайчиком и просит прощения.
— И она его еще не послала? — изумилась я.
— Послала. Неоднократно. Но он продолжает ходить. Цветочки носит. Народ уже подозревает неладное. Уж не влюбился ли Томный Берти в кикимору?
— Все может быть, — невыразительно отозвалась Ора. — Любовь зла.
Мы с эльфийкой вдруг встретились понимающими взглядами. Я моргнула – она отвернулась, осматривая зал. Пора бы побольше узнать о лунных эльфах. Правильно говорили Тенет и Крофф: изучай расы Магистеррениума, Ада.
— Хватит о грустном, — заявила Велемира. — Смотрите, что у меня есть!
Она сотворила маленькое голографическое изображение платья на манекене. Оно медленно вращалось перед нами на столе.
— Та-дам! Только закройте книгами, боюсь дурного глаза Стариновой. Вот, глядите, почти закончено, осталось пришить пояс.
Мы с Орой восхищенно охнули.
— Просто наряд принцессы, — прошептала я.
— Воротник отделан розовым жемчугом с Афарских островов, — похвасталась подруга.
У Оры поползли вверх брови. Она склонилась над голограммой, вглядываясь в платье:
— Но розовый жемчуг, «слезы сирен», очень дорогой.
Велемира схлопнула изображение пассом и быстро, слегка покраснев, проговорила:
— Отцу дали хороший заказ, мы сейчас при деньгах. Это же Имболк, первый бал, ну вы знаете…
… Имболк, Имболк. Все только и говорили о бале. Теперь, когда были сданы основные зачеты и экзамены, визарды словно с ума посходили. Ходили слухи, что магистр Серениус в этом году организует нечто невероятное. Студенты делали ставки. Аровская сорвала голос, призывая аудиторию к тишине, и, в конце концов, начала постреливать в особо разговорчивых визардов крошечными молниями. Они у нее получались золотисто-розовыми. Как мило!