— Ада, не тараторь, — мадам Пруфф отложила в сторону гусиное перо. — Да, тебе восемнадцать, но по законам Магистеррениума, до окончания Академии ты под частичной опекой учебного заведения. Мне сложно объяснить всю систему, но полностью независимой ты станешь только после получения профессии. В магическом сообществе с этим строго. Маги живут долго. До двадцати пяти лет визард считается частично дееспособным. Именно в этом возрасте в организме полностью формируются ментальные, физические и магические потоки.
— Но если у меня… ну бывает же такое… случайно нарисуется отец?
— Он же умер, нет? Ну, если случайно нарисуется, это ничего не поменяет. На момент поступления в Академию ты считалась сиротой и имеешь право на субсидии и место после окончания. Максимум, что может сделать твой нарисовавшийся родитель – это проконтролировать твой брак и всякие там обязанности, вроде обязательного представления королю и посещения ежегодных светских мероприятий при дворце. И то, только если ты действительно старокровка минимум в седьмом поколении с подтвержденным даром Четырех Глубин и титулом. Ада, не таращься так! У аристократов свои законы, закрепленные в Хартии. Но нас с тобой это не касается, правда?
Выйдя из каморки мадам Пруфф, я вскарабкалась на подоконник, чтобы дать себе немного времени на обдумывание услышанного.
Я совсем запуталась. Брак? Титул? Все это звучит несколько… тревожно. Старокровность мне реально чем-то грозит? Уточнить подробности я смогу только у отца, а мне совсем не хочется с ним встречаться. Пустить все на самотек? Иного выхода я не видела.
Краем глаза заметила, как в мою сторону двинулся Влад. Осталась на месте. Чуйка подсказала: мне сейчас сообщат нечто эпическое. Да и лицо у Влада было донельзя решительное – подбородок вперед, глаза суровые.
Он свалил на подоконник рюкзак и кожаную сумку-пояс с магическими приблудами.
— Нужно поговорить.
— Я вся внимание.
— Мой кузен к тебе уже подкатил?
— Юджин? — я немного растерялась. Не ожидала, что это будет так откровенно – прямо в лоб. — Нет пока. Тропинку протаптывает. А, поняла! Вы на меня поспорили! Как знакомо! Только вот…
— Родня сначала предложила МНЕ… это самое… протаптывать, — перебил меня Влад. — Как твоему другу. Они считали, мне это ничего не будет стоить, типа я уже близко подобрался. Но я отказался. Это было бы подло. А потом я и так единогласно был признан недостаточно… родовитым. Я ведь поздно пробудился, и моя мама – несвед. А вот у Юджина все с этим в порядке.
Влад замолчал, глядя на меня исподлобья. Я соображала с некоторым трудом, но даже моих несведских мозгов хватило, чтобы сложить два и два. В голове всплыли слова отца: «У меня много врагов и, к сожалению, желающих за мой счет подняться из грязи в князи – тоже». Может, Сальди и не из грязи, но…