— А второй надрез? — я помнила, как он протянул руку ведьме, чтобы она отведала его крови. — Что он попросил?
Ведьма сверкнула желтым глазом, который только загорелся на секунду, а после сразу потух.
— Он просил, чтобы ты получила то, что страстно желаешь.
— Ох, — мои руки ослабли, будто я тащила на себе гору, и повисли плетьми. Лиам пожертвовал целым годом своей жизни, только бы я обрела то, что хотела. Он мог попросить, чтобы я влюбилась в него без памяти, сразу и бесповоротно, мог попросить что угодно, но он… просил для меня…
— Ко мне и Марк приходил не один раз. Угрожал, злился, скованный моим заклятьем, что не может причинить вреда женщине… Желал стать альфой. Но я могу только немного подтолкнуть судьбу, если она смотрит в ту сторону. Однако если у нее другие планы, повернуть ее нельзя.
— Спасибо, что рассказали мне все, — прошептала я, чувствуя, как слезы снова подбираются к уголкам глаз — Лиам в который раз удивил меня своим отношением ко мне, своей прозорливостью.
— Лиам будет хорошим альфой. Хорошим мужем. Хорошим отцом. Но ты должна будешь стоять рядом с ним. Ведь ваши желания совпадают во всем. Если бы была возможность, о чем бы ты просила ведьму?
Я вздохнула. Разбазаривать свою жизнь на мелочи нельзя, и предложение ведьмы всегда будет манить доступностью, но я знала ее цену. Но знала теперь и то, что буду готова покрыть рубцами всю свою руку, только бы Лиам был жив. Все остальное можно решить. Все всегда можно исправить.
— То-то же, — ехидно прокомментировала она мое молчание. — То-то же.
— Эй, никто не видел Джордана? — раздалось неожиданно громко.
— Джо! — встрепенулась мать, схватившись за кофту на груди. Сжала ее в кулаке, а желтый огонь от ее глаз запрыгал по лицам в надежде разыскать сына. Она подалась вперед, но Джайден на ее коленях застонал, и она отпрянула назад.
— Я поищу его, — положила ладонь ей на плечо. — Не вставайте.
Сама же поднялась с прохладного пола, огляделась. Ставни закрыты, чтобы нельзя было разбить стекло и ворваться внутрь. Я с тоской посмотрела на волчиц, которые прислушивались к тому, что происходило за стенами дома, и пугались от неизвестности все больше и больше.
— Негодник, — выдохнула мать близнецов. — Он помчался домой за кружкой Джайдена. Хвост ему откручу. Знает же, что опасно!
— Я сейчас, — улыбнулась, хотя не была уверена, что мою обнадеживающую улыбку женщина разглядит в полутьме. Джайден заслужил, проснувшись, увидеть вокруг своих близких. — Вернусь быстро, не волнуйтесь, хорошо знаю, где ваш дом.
— Аурелия, нет! — Она вытянула руку вперед, но я уже скользнула к двери, выглянула, оценивая обстановку, и сделала шаг наружу, пустив сквозняк.