Эх, мама-мама! Тебе, наверное, нравилась выбранная роль, но это была твоя роль, не моя.
Я встала и как была, обнажённой подошла к зеркалу. Посмотрела на худое тело, которого всегда стеснялась, и почти не заметила ничего не красивого. Теперь я казалась себе вполне приятной. Даже ссадина на скуле стала менее заметной. И совсем не болела.
Приняв душ, я переоделась в пижаму и проглотила две таблетки снотворного.
Сон всё равно не шёл. Я лежала под покрывалом, свернувшись калачиком, и вспоминала прикосновения Михаила.
Мы познакомились три года назад. Отец представил нас друг другу, но потом, наедине, упомянул, что хоть Михаил Воронов и подаёт большие надежды, не следует даже смотреть в его сторону.
— У него семья гнилая. Прости, Марго, но я прямо скажу, если человек вышел из семьи, где не чтились определённые ценности, никакой здоровой ячейки общества, он создать не сможет. К счастью. Михаил очень умён и сам это понимает.
Не могу сказать, что это была любовь с первого взгляда. Тогда я смотрела на своих сверстников, но потом, как-то исподволь, научилась видеть в Михаиле то, чего недоставало остальным. Верность, следование своим принципам, способность довести начатую игру до конца.
Я слышала их с отцом беседы и споры. Михаил не предал его даже тогда, когда отца оклеветали. Многие отвернулись, а Михаил не просто поверил ему, а нашёл доказательства невиновности.
Они с отцом были чем-то похожи и одновременно разные.
Незаметно для себя я начала делиться с Мишей своими мыслями. Он всегда внимательно слушал, склонив голову набок. И никогда не подавал виду, что ему со мной скучно.
Остальные всегда это подчёркивали. Те, кого выбирал мне в кавалеры отец. Они старались затащить меня по-быстрому в постель, а когда получали отказ фыркали и пожимали плечами
«В любом клубе стоит мне показаться, найдётся девица, желающая расстегнуть мне ширинку запросто так».
— Вот туда и катись! — лишь отвечала я и потом выслушивала от отца, что упустила ещё одну выгодную партию.
— Подумаешь, нет любви! Уважать он тебя будет, это главное. Уж я позабочусь.
— Нет, папа, не будет. И ты это знаешь. Я не слишком уж красива, далеко не весела и не умею делать вид, что восхищаюсь ничтожеством.
Потом отец отправил меня учиться в США. Я была инженером и магистратуру закончила уже за океаном.
И вот вернулась. Увидела его и поняла, насколько соскучилась. По нему, не по Москве, не по местной элите, не по тому, кто уже три месяца неофициально считал себя моим женихом.
Я пыталась забыться, допустила Женю до себя и уже на следующее утро испытала тошнотворное чувство брезгливости к собственному телу. А сейчас я с удовольствием гладила себя по плечам, там, где касались руки моего любимого, и чуть ли не мурчала от радости!