— Но?
— Почти на месяц вышла из строя. Никаких параметров, способностей, уровней и, главное, воскрешения…
Кажется, я начал понимать, что за этим последовало.
— Мне не хватило всего пары дней, Вайоми. Пары… проклятых… дней… Я нашел изуродованное тело Эанны брошенным в сточной канаве неподалеку от дома. Какие-то разбойники пробрались в него ночью, выкрали всё самое ценное, а затем изнасиловали её и убили.
— Я искренне тебе соболезную…
— Не стоит.
— И что ты сделал тогда?
— То, что должен был. Вернул её к жизни.
— Как?
— Обратился к своему злейшему врагу — Рамнагору. Я хотел вернуть Эанну в точности такой же, какой успел её запомнить. Максимально живой, если можно так выразиться. И чтобы у неё не было воспоминаний об ужасах той самой ночи. Подобное мог провернуть лишь чрезвычайно могущественный некромант. И именно таким некромантом Рамнагор и был. Однако плата за услугу, оказалась поистине высока. В тот момент как мы пожали друг другу руки и скрепили клятву, Альтир Светозар навеки стал Гундахаром…
— Полагаю, с поражением Отступника война не закончилась?
— Скорее, только начиналась. Сторон конфликта было много, и у каждой из них имелись собственные амбиции.
— И ради спасения Эанны ты был вынужден пойти против своих и выполнять приказы врага?
— Да.
— И совершать чудовищные преступления?
— Да.
— Ты жалел об этом?
— Нет — покачал головой генерал — Те «люди» были для меня никем. А Эанна — всем. Ради неё я был готов спалить к черту весь мир.
— Думаю, я в состоянии тебя понять — кивнул я.
— Уверен? Тогда скажи мне, Вайоми, как бы ты поступил, будь у тебя выбор: спасение Алексы или смерть десяти тысяч незнакомых людей?
— Я бы выбрал первое. Наверное, потому что я такой же эгоист, как и ты.
— В таком случае мы не сильно отличаемся друг от друга.
— И что случилось потом?
— Потом пришел твой «отец», который, как и Заранда, объявил себя «несущим вечную стражу у истоков жизни и хранителем мира живых». Сражаться с ним было бессмысленно. Он уничтожил Эанну не задумываясь. Расщепил на атомы, словно она была обычным умертвием.
— Но тебя при этом он пощадил. Почему?
— У него были на то причины. Но я не хочу об этом говорить. И прошу, не заставляй меня.
Генерал встал, подошел к фонтану и аккуратно вытащил из него барахтающуюся в воде букашку.
— Ты же понимаешь, что я — не он?
— Теперь понимаю.
— Хорошо. Тогда представим, что я тебя освобожу. И что тогда? Ты будешь мстить?
— Думаешь, я тысячелетия провёл в заточении ради мести?
— Тогда ради чего?
— Я снова её спасу.
— Но как? Разве это возможно?
— В этом мире нет ничего невозможного. Я отыщу храм Нифалема в проклятых землях и спущусь за её душой прямо в ад