<Народ, а меня одного интересует, что за пи***ц тут происходит?> — написал Эстир — <Если Сенат примет этот Декреталий и огласит по нему Сенатус Консульт, то уже завтра наc ожидает увлекательная поездка в концентрационные лагеря!>
— Документ примут, можете не сомневаться — Доусон, наконец-таки вскрыл крохотный замочек портсигара и вежливо протянул его мне.
— У меня лишь один вопрос: зачем это им? — спросил я, прикурив сигарету.
— Месть.
— Месть?
— Да. Самая что ни на есть холодная и жестокая месть, что была спланирована задолго до нашего появления и только и делала, что ждала подходящего часа. Момента, когда большая часть людей высадится на Элирм.
Ученый молча указал на зависшую на орбите вереницу «баранок». В то же мгновение один из космических кораблей отделился от общей массы и направился вниз, а еще через минуту ярко засветился, войдя в плотные слои атмосферы.
— Не понимаю. А за что им мстить?
— За то, что наша цивилизация уничтожила больше богов, чем любая другая. И полагаю, это наша вина, моя и Августа.
— То есть?
— Многие думают, что мы лишь отобрали избранных, а затем улетели, бросив остальных на произвол судьбы. Но это не так. Параллельно с операцией по спасению, мы с Генри разработали проект судного дня «Валькирия». Разбросанные по всей планете подземные бункеры с запасами продовольствия, оружия и медикаментов, а также сеть из полутора тысяч орбитальных спутников, доверху набитых самым современным оружием. Электромагнитным, лазерным и кое-чем посерьёзнее. Вряд ли кто-то из богов ожидал, что после оглашения приговора системы и получения лицензии жнеца, им на голову начнут сыпаться ядерные боеголовки, что по разрушительному эффекту работают ничуть не хуже, чем божественная сталь.
— А разве люди виноваты, что не захотели так просто сдаваться и умирать?
— Скажите это им.
— Ясно — поморщился я — Но я так и не понял, причём тут именно мы? Вы сказали, что помимо поисков Августа, есть еще один вопрос, не терпящий отлагательств.
— Терпение, господин Эо. Мы практически подошли к его сути.
— Что ж, хорошо.
Я снова откинулся на спинку скамьи.
— Я обо всём вам расскажу. Однако сперва позвольте задать вам вопрос: в чем, по-вашему, заключается смысл жизни?
— Вы серьёзно? — удивился я. Вот уж чего я точно не ожидал, так это философских вопросов.
— Серьёзнее некуда.
— Сомневаюсь, что это имеет хоть какое-нибудь отношение к делу.
— И тем не менее.
Я глубоко задумался.
— Знаете, я не люблю этот вопрос, потому как уверен, что он относится к разряду тех, на которые не существует ответа. Но коли вы настаиваете, то, по моему личному мнению, смысла нет. Точнее он есть, но, как и в случае с понятием счастья, постоянно видоизменяется в зависимости от запроса. Так для ребенка смысл жизни в том, чтобы его любили родители. Для подростка — популярность среди сверстников и возможность поглазеть на голые фотки Наташки. Для абитуриента — поступление в институт и так далее. Но как такового глобального смысла я все равно не вижу.