Черт...
Завязывай, Орлов.
Она явно подсдулась.
Ее босоножки валяются на коврике, волосы волнистые и знатно поистрепались к полуночи, но она… блин, она нереально нежная и милая прямо сейчас. Особенно с этим бомбезным макияжем и потяжелевшими сонными веками.
- Я так и подумала, - произносит, и я кожей чувствую, как её глаза касаются меня всюду, где можно коснуться.
Задумчивая и немногословная. Такая, какой я привык видеть ее с тех пор, как она объявилась на пороге моего кабинета полгода назад. Вся такая рыжая, перепуганная, но до фига деловая.
Сейчас она выглядит, как маленькая и просто офигеть какая хрупкая потеряшка. Будто не она полчаса назад творила весь тот отрывной пиздец в “Кислоте”: разбрасывалась средними пальцами, игнорила охреневшую от ее прикидка публику и висла на мне, как пришитая, пока танцевали слащавый медляк на забитом танцполе.
- Кто такая Кира? - спрашивает всё также уютно и тихо.
- Без понятия, - вперив глаза в расчерченный белыми полосами асфальт, даю поворотник.
Стопроцентное «покер-фейс».
- У вас что-то было? - продолжает сонный допрос, глядя мне в лицо, а потом на стакан в своих руках.
- Первый раз ее видел, - отвечаю спокойно.
Первый раз за пару месяцев. Омерзительное чувство мудозвонства посещает внезапно. Кира бывала здесь. На заднем сидении. Прямо сейчас я решаю похоронить эту инфу в своей памяти навечно, иначе придется всерьез менять тачку. Особенно если об этом узнает моя женщина. Сейчас здесь пахнет Алевтиной. Её духами и её волосами. Даже, блин, при открытом окне, я чувствую её всюду.
Протянув руку, кладу на острую бледную коленку. Здесь у неё, блин, есть веснушки. Их мало, но они есть. Обнаружил вчера на речке. Моя рука на фоне её кожи выглядит варварской похотливой лапой. Очевидно, так думаю я один, потому что прохладная ладонь, звеня металлическими браслетами, накрывает мою руку и гладит, обводя пальцем суставы и вены.
Так охерительно приятно.
Блять…
Сегодня я понял, что ради нее готов втащить любому косо посмотревшему. Я думал, что новое тысячелетие за окном давно наступило, но, видать, не в этом городе.
- Аль? - зову туповато осипшим голосом.
Перебирает мои пальцы, задумчиво глядя в лобовое стекло.
- Ммм? - тянет, снова глядя на меня.
- О чём думаешь? - спрашиваю, сам осознавая всю тупость вопроса.
- У меня сегодня дома никого, пойдём ко мне? - шепчет, поднося наши руки к своим губам.
Отгибаю большой палец и очерчиваю их контур. Расслабляет губы и целует его, прикрыв глаза.
Черт.
Я понимаю, что наша игра в семнадцатилетних “мальчиков” и “девочек” затянулась. Мы опоздали на хренову тучу лет. И она тоже это понимает.