«Боже, сколько я здесь сижу?!»
Не знала, как быть. Хотелось взять, но боялась. А потом… в какой-то момент, не удержалась от желания узнать цель звонка и возможности спастись, взяла трубку, еле слышно прохрипев:
– Да.
– Привет! – послышался веселый бодрый голос Миланы. – Извини, что так рано, но вот я еду после анализов, и подумала, что если ты дома, то загляну в гости. Извини, если надоедаю. И еще… вчера я, или, вернее, Андрей, утащил поднос с тарталетками, куда не забыл накидать мантов, не желая никуда еще заезжать. Прости, мне так неудобно.
– Мила… – хрипло выдохнула, стараясь выдавить из себя хоть слово, и разрыдалась, совсем не ожидая от себя, закрывая рот ладонью, чтобы не было слышно.
– Наташа! Наташа, что случилось? – взволнованно проговорила она, тут же меняя интонацию: – Так, ничего не говори, я прямо сейчас у твоего подъезда. Ты же дома? Слышишь меня?!
– Нет! – резко выдохнула, чуть ли не захлебываясь воздухом, тут же сжимая телефон, с писком выдавая: – Он там… не нужно.
– Кто он? Толик? Он тебя обидел? – непонимающе проговорила она, не представляя такое поведение от Дорвонцева. Впрочем, как и я, поэтому отрицательно завертела головой, не желая, чтобы она так подумала про Толика.
– Нет, – выдохнула, тут же добавляя: – Мой муж… Он нашел меня.
– Ничего не понимаю, – пробубнила Смирнова, повторяя про себя: – Муж? Наташа, скажи, где ты?
– Ты… ты на машине? – почти пропищала, надеясь, что это так. Возможно, я смогу уехать с ней.
– Да, хотя Айсберг будет в бешенстве. Но я хорошо себя чувствую и нормально вожу. Так что не волнуйся.
– Тогда… проезжай мой дом и заверни налево. Там детская площадка… – слова выдавливала из себя, пытаясь вновь не расплакаться, а потом продолжила: – Там детский домик… и я выйду.
– Эмм… Хорошо. Поняла, – с волнением пробормотала она, как вдруг я прохрипела:
– Только ты не выходи! Не вздумай!
– Хорошо, не буду, – с испугом сказала она… и через минуту: – Так, все, я завернула… Так что можешь…
Выглянула в окно и, заметив красную Toyota Yaris, выдохнула. Убедившись, что никого нет, осторожно полезла из домика, чувствуя жгучую боль. Но мне так хотелось оказаться подальше отсюда, что терпела, надеясь на спасение. Поднялась и как затравленная зверюшка, пошла вперед, потихоньку передвигая ногу, дрожа всем телом.
Мимо проходила женщина в возрасте в сером костюме, мельтеша по тропинке. Увидев меня, застопорилась на секунду, и нахмурилась, а я прижала сумку и шла… шла…
Уже оказавшись около машины, открыв дверь салона, вдруг заметила мелькнувшую черную тень, и сердце на миг замерло. Пискнула, не в силах что говорить, но замечая, как он делает шаг в мою сторону, как умалишенная упала на сиденье, еле слышно шипя: