Энн осталась в одиночестве.
Все еще дрожа, она вслепую доплелась до кровати и навзничь кинулась на постель. Слезы навернулись ей на глаза и потекли по щекам, И вот ее тело содрогнулось от небывалых рыданий.
Она плакала и плакала.
Долго ли это продолжалось, она не знала, но, когда последние всхлипывания начали утихать, вдруг тихонько звякнула посуда и в спальню вошла Эдит с подносом в руках. Поставив его на тумбочку, она уселась на краешек кровати и принялась ласково гладить плечо своей госпожи.
– Ну будет, будет, голубушка моя, успокойтесь… Вот чашечка хорошего крепкого чая, и, что бы вы ни говорили, вам придется его выпить.
– Ах, Эдит, Эдит… – Энн приникла к своей верной служанке и подруге.
– Тихо, тихо… Не принимайте так близко к сердцу.
Все обойдется.
– Что я только наговорила… Что наговорила…
– Ничего, ничего. Садитесь-ка, а я налью вам чаю.
Ну-ка, выпейте.
Энн послушно села и отхлебнула горячего чаю.
– Ну вот и хорошо. Через минутку вам станет лучше.
– Как я могла – Сэре…
– Не надо сейчас волноваться.
– Но как я могла сказать ей такое?
– По мне, так лучше сказать, чем все думать да молчать. А то в душе желчь разливается. Это уж точно.
– Я была так жестока, так жестока…
– А я скажу – плохо то, что вы так долго все в себе копили. Лучше разок поругаться, чем в себе-то держать и делать вид, будто все гладко. Думать-то мы часто думаем худое, а признаваться в этом не любим.
– Неужто я в самом деле ненавидела Сэру? Мою маленькую Сэру – она была такой милой и забавной малюткой. И я ее ненавидела?
– Да конечно нет, – убежденно сказала Эдит.
– И все же ненавидела. Я хотела, чтоб она страдала, чтоб ей было больно, как мне когда-то.
– Ну вы сейчас городите бог знает чего. Вы преданы мисс Сэре всей душой, и всегда были преданы.
– Все это время.., все это время.., в глубине души у меня шевелилось темное чувство.., чувство ненависти.
– Зря вы раньше-то не поговорили да не выяснили, что к чему. Иная добрая ссора лучше худого согласья. , Энн устало откинулась на подушки.
– Но сейчас во мне не осталось ни капли ненависти, – Она даже удивилась. – Все куда-то ушло.
Эдит встала и потрепала Энн по плечу.
– Не огорчайтесь, голубушка моя. Все образуется.
Энн покачала головой.
– Никогда. Мы обе сказали друг другу такое, что никогда не забывается.
– Не правда это. Недаром в народе говорят:
– «Слово кость не ломит». Все забудется.
– Есть такие вещи – главные вещи, которые не забываются никогда.
Эдит взяла в руки поднос.
– Скажете тоже – никогда.