Бывают ли у вас провалы в памяти? Случается ли вам мучиться смутным беспокойством, причину которого вы никак не можете вспомнить, но точно знаете, что она существует?
Подобное чувство испытывал и я, возвращаясь в город по белой извилистой дороге. Оно возникло у меня еще высоко над морем, на плато, где стояла вилла, утопающая в зелени парка, и откуда я начал спуск. С каждым шагом оно нарастало, все настойчивее требуя определения. Наконец, когда пальмовая аллея вывела меня на пляж, я остановился. Сейчас или никогда, решил я. Неясное пятно, серой бабочкой маячившее в глубине моего сознания, должно было подвергнуться анализу и дефиниции, иначе я рисковал потерять его след навсегда.
Я начал делать то, что обыкновенно делают люди, пытающиеся что-то вспомнить, то есть принялся с самого начала перебирать по порядку все, что произошло за день.
Итак, с утра я отправился в горы. Солнце пекло мне затылок, пот заливал глаза, пыль клубилась под ногами – все как обычно. Я поднялся на плато, где росли старые, огромные, черные на фоне неба кипарисы, окружавшие виллу, и двинулся по чуть заметной в траве тропинке к небольшой площадке над самым обрывом. Там, в тени развесистой сосны, стояла скамейка, и можно было отдохнуть и насладиться пейзажем. К моему удивлению и некоторой досаде, место оказалось занятым – на скамейке сидела женщина. Она обернулась и посмотрела на меня. Англичанка. Чувствуя себя обязанным сказать хоть что-нибудь, я пробормотал дежурную банальность:
– Какой красивый отсюда вид.
– Чудный. И день сегодня замечательный, – вежливо ответила она.
– Вот только от города далеко.
Она согласилась, что дорога наверх и вправду пыльная и утомительная.
Вот, собственно, и все. Два соотечественника, впервые встретившись за границей, обменялись несколькими избитыми фразами и расстались навсегда.
Я еще немного погулял наверху, дважды обошел вокруг виллы, любуясь оранжевыми цветами барбариса (мне так показалось), и пошел обратно в город.
В женщине, сидевшей на скамейке, не было ничего странного, но что-то – и я не мог понять, что именно, – заставило меня насторожиться. Может быть, ее поведение? Нет, у нее была приятная манера общения. В подобных ситуациях девяносто девять женщин из ста ведут себя точно так же. Только… Вот оно что! Она даже не взглянула на мою руку.