– Сейчас же поднялась с кровати, привела себя в порядок и пошла со мной! – раскомандовалась Дана, ураганом ворвавшись в мой номер.
– С чего бы это? – обалдела я от подобного напора, да и вообще интереса к моей скромной персоне. Мы хоть и общались неплохо на вечеринке, особенно когда обошли лесных нимф в танцевальном батле, а потом визжали от радости и обнимались, но закадычными подругами все еще не были.
– Как это с чего? Посидим, посплетничаем, посмотрим какой-нибудь розово-ванильный фильм… Или чем там еще занимаются нормальные девчонки? Я ведь, если честно, никогда такой не была. Вот и решила попробовать, вдруг понравится.
– Спасибо за инициативу, но что-то я совсем не в настроении.
Обойдя по периметру мою комнату и не найдя ничего интересного кроме маминой фотографии на столике, которую я всегда возила с собой, Дана остановилась у окна, опершись бедром о подоконник.
– А если я скажу, что в моей комнате тебя ждет сюрприз? Обаятельный такой, голубоглазый…
Как только до меня дошло, к чему она клонит, я тут же подскочила с кровати, готовая стартовать, на что Дана довольно улыбнулась. Эта ее улыбка разом меня отрезвила.
А могу ли я ей доверять после того, как обманом она едва не передала меня в лапы грифонам?
– Все это, конечно, здорово, только не пойму, тебе-то зачем устраивать нам свидания?
Усмехнувшись, Дана закатила глаза и сложила на груди руки.
– Вы и правда друг друга стоите. Одни и те же вопросы…
– И все-таки, в чем твоя выгода? Только не говори, что действуешь, руководствуясь душевным порывом.
– Хочешь откровенности? – слегка прищурившись, словно взвешивая, стоит ли открывать все карты, Дана грациозно присела на край кровати. – Что ж, ладно. Я ведь хорошо понимаю то, что ты сейчас чувствуешь, когда вам даже увидеться с Артемом не дают. Со мной было то же самое: встречи тайком и бесконечные запреты. Только тот, кого вопреки всему я любила, меня предал, или использовал… Это уже не столь важно…
Ее глаза увлажнились, и девушка поспешно повернула голову, переведя взгляд на окно. Гордая, стойкая. У такой, как она, внутри поди не один стальной стержень. Проявления слабости Дана стыдилась больше, чем этого признания о запретной любви, которая все еще отзывалась ранами в сердце.
– Но раз ты нам помогаешь, то все еще веришь в любовь?
– Да, наверное, верю, – призналась Дана, мягко улыбнувшись. – Но уже благодаря другому мужчине… – от одного воспоминания о нем, на ее щеках проступил легкий румянец.
– И этот мужчина – Сапфир, – закончила я за нее, на что у Даны удивленно округлились глаза.