— А с Августино мы сами разберемся, — хмыкнул Лоренцо.
— Не ритуал, а цирк!
— Такие вот церемонии нынче, — старик пожал плечами, — это вам не Аукцион с потрахушками на глазах у всех, — он склонил голову и прищурился на Августино, который навалился на Николь, сдерживая ее судороги, — хотя очень похоже.
— Такое шоу пропустил, — хохотнул очередной извращенец.
— Мне в мелких подробностях все рассказали, — гаденько улыбнулся старик, — как и куда. И, вероятно, меня ожидают еще много удивительных сказок.
Августино повернул лицо к Лоренцо и скривился:
— Мерзость какая.
— Ты, мой мальчик, еще кучу мерзостей сотворишь с Николь, — старик указал тростью на девушку, — чтобы меня порадовать. Я тебе не благодетель, чтобы бесплатно делиться фамильяром.
— С удовольствием, — Августино осклабился на Лоренцо, — нас с тобой ждет очень увлекательный век.
— Как попасть в ваш клуб? — Альбертина скинула капюшон и очаровательно улыбнулась Лоренцо, — я тоже хочу в услужение Николь, старательная девочка и очень вежливая.
— Это закрытый клуб, — Августино перевернул стонущую и захлебывающуюся собственной слюной девушку набок и расжал рот, чтобы она не задохнулась, — для приличных вампиров, которые не гадят в чужом доме.
— А я разве не извинилась? — вампирша захлопала глазками.
Николь пустым взглядом смотрела копошащихся мглистых личинок у ее лица и ударила слабой и израненной ладонью по жирной гадине.
— Можно расходиться, — самый нетерпеливый из Высших покинул своих собратьев и сестер и устало направился к машинам.
Девушка подняла руку и с ужасом глядела, как гадкая тварь заползает с чавканьем в кровавый порез, прогрызая мышцы и сухожилия. Николь всхлипнула от омерзения и нырнула в омут, который ее давно ждал.
— Приятной ночи, господа, — бросил черный плащ и зашелестел прочь.
Вампиры один за другим начали расходиться с легким разочарованием в груди. Мало того что девчонка оказалась жива, так еще два вампира нагло и беспардонно разделили фамильяра между собой, а Высшим не оставалось ничего другого, как заткнуться. Все же, хорошо быть не просто бессмертным, а еще неприлично богатым. Или же быть фаворитом старого пердуна, который готов исполнить любой каприз своего любимчика.
— Ей не понравится, — безапелляционно заявил Амедей, склонясь над бессознательной Николь, — я вам точно говорю. Ей еще несколько недель выходить из кровавого ража и безумия, а вы такой неприятный сюрприз приготовили. Увеличили срок и бессовестно усилили ярость новорожденного вампира.
— Будто у нее был выбор, — Августино встал и сорвал плащ с плеч, — все считает себя хитрее Высших, которые жили, когда ее пра-пра-пра-пра-пра-бабки в планах не было.