— Что ты там бурчишь, Николь? — Самида была испугана, но не вырывалась из крепких объятий.
— Я тоже хочу быть живой, — девушка яростно слюнявила шею своей жертвы, — крови хочу, много крови!
— Смотри-ка, — насмешливый голос Августино заставил Старшую вздрогнуть в руках девушки, — не укусила.
— Такая сладенькая, — Николь болезненно простонала в плечо Самиды, которая была очередной беспринципной проверкой вампира. Она коснулась кончиком языка хрупкой ключицы, — сахарная косточка.
— Августино, — Старшую начало трясти мелкой дрожью, — мне страшно. Я могу идти?
— Я еще не налюбовался, — съехидничал вампир.
— Я была бы с тобой нежной и ласковой, — Николь невесомо покрывала кожу фамильярки поцелуями, — я бы любила как королеву. Ох, как бы я тебя любила, Самида!
Старшая сомкнула веки и под удивленными взглядами своего Господина и Арни вскинула голову, открывая шею под зубы Николь, едва слышно постанывая от нетерпения.
— А, ну, назад, — Августино грубо выдернул Старшую из рук и дурмана клыкастой соблазнительницы.
Самида была в легком опьянении и дернулась в сторону Николь, желая испытать поцелуй смерти от ее губ и клыков.
— Прекрати, золотце, — вампир прошипел в сторону нахалки, стискивая плечи фамильярки, — она моя женщина.
— Самида больше по девочкам, — Николь провела по уголку рта, ехидно глядя на Августино, — такие мужланы, как ты, ей не нравятся. И кусаешься ты, как взбешенная волчара.
— Ах ты, гадкая тварь, — Августино толкнул Самиду в руки Арни, который тут же ее обнял, и шагнул к Николь, обнажая клыки, — вышла из клетки и оспариваешь мое главенство в этом доме?
— Возможно, — девушка зло ощерилась на вампира как молодая кошка, — меня здесь любят больше! А ты никому не нравишься!
— Не смей, — мужчина стиснул подбородок Николь, пожирая глазами белое, как лист бумаги, лицо, на котором голубым огнем горели очи ярости, — я здесь хозяин.
— Кажется, ты готов меня наказать? — девушка вскинула бровь, — Господин? Давай только пожестче!
— Пошла, — вампир пихнул хохочущую дрянь к дверям, — слишком много о себе возомнила.
— Тогда я сожру тебя! Отличная первая жертва!
Николь бросилась к равнодушному Августино, разевая отвратительную пасть с влажным треском и щелчками, но мужчина ловко ее перехватил и сжал тонкую шейку девушки до хруста:
— Ты на кого бычишь, золотце? — он тряхнул хрипящую уродину, — не доросла еще бодаться со мной.
Самида в ужасе уткнулась в грудь Арни, который почти рыдал от омерзения к Николь, чье лицо было обезображенную чужеродными мышцами и вздутыми венами. Девушка выпучила глаза на вампира и хрипела неразборчивые ругательства. Августино швырнул Николь на дверь и с грудным рыком раскрыл вурдалачью пасть, угрожая идиотке в кашемировом пальто выдрать горло. Арни взвизгнул и прижался к дрожащей Самиде. Еще один шаг вампира, и Николь всхлипнула от охватившего сердце страха и сжалась на полу, пряча голову под руками — власть Августино впилась в сознание юной вампирши черными когтями паники. Попытка захватить власть в доме была провалена. Мужчина нервно вправил челюсть и нагнулся над скулящей от ужаса Николь: