— Ты ведь могла стать монахиней, — вампир передернулся.
— Могла, — Николь отодвинула пустые тарелки и выпила остатки вина, — а еще я могла стать физиком-ядерщиком, если бы не провалила экзамен. До сих пор жалею, что вместо того, чтобы зубрить учебники, я сериалы смотрела. Это тебе не члены вампирам отсасывать.
— Да, — Августино высокомерно кивнул, — экзамен по минетам ты бы сдала на отлично.
— Ну, я же не знала, что ты проводишь набор на факультет озабоченных фамильяров, — Николь сладко зевнула, — ты бы хоть объявления, что ли, развесил.
— Как-то не подумал, — Августино склонил голову и скользнул глазами по шее Николь, — расскажи мне, что ты почувствовала в моих объятиях той ночью.
— Мне было больно и страшно, — Николь меланхолично смотрела на своего убийцу.
— И все? — мужчина размял челюсть.
— Никакого романтизма, — девушка покачала головой, — забавно, что в массовой культуре, ваши укусы описывают как нечто ослепляющее истинным наслаждением, а на деле в меня будто сунули тупую вилку и расковыряли мышцы. А еще меня тошнило от головокружения и потери крови. Мерзкое ощущение.
— Иди ко мне, золотце, — Августино ласково улыбнулся и протянул руку к девушке.
Николь обогнула стол и мягко села на колени мужчины., томно заглядывая в его глаза. На тонких веках были нарисованы аккуратные стрелочки, которым позавидовала бы любая женщина. Да и сама девушка удивилась твердости руки вампира, ведь у нее всегда получались кривые и смазанные линии.
— Я видел дом, — мужчина поцеловал шрамы, и Николь дрогнула от болючего укола, — в котором ты росла. Забавные рисунки на стенах в твоей комнате, читал дневник с девичьими секретами, смотрел на твоих спящих родителей, которые крепко друг друга обнимали и всхлипывали во сне. На их тумбе стоит фотография, где ты в забавной школьной форме.
— Зачем, — Николь вздрогнула и сглотнула комок, — ты к ним ездил?
— Было любопытно, — Августино нежно присосался мягкими губами к шее, поглаживая оцепеневшую девушку. Он улыбнулся в тонкую ключицу, — ты была сладенькой малышкой.
Николь злобно вцепилась ногтями в челюсть ехидного вампира и прошипела:
— Что решил ударить по больному? — она приблизила лицо, — у тебя совсем совести нет?
— А ты как думаешь? — прошептал Августино, вглядываясь в льдистые глаза Николь, — я знаю все твои секретики, в каких мальчиков была влюблена в школе, кто тебя в впервые поцеловал и кто отверг твою наивную любовь. Удивительно. Ты в пеленки гадила, а я в этот момент был занят потрахушками, ты училась ходить, а я убивал людей. Ты плакала в подушку, когда провалила экзамен и не знала, что через несколько лет попадешь ко мне в загребущие лапы. Твоя жизнь, по сути, началась в Церкви, там же и окончилась.