— Прости меня.
Старшая порывисто приподнялась и припала в истекающем нежностью поцелуе к губам Николь, крепко обнимая как свою возлюбленную.
— Прощаю, — Самида прижалась щекой к виску девушки и едва слышно выдохнула, — спасибо.
— Прекрасно, — Августино три раза хлопнул ладонями, довольный откровенной сценой нежности между двумя чаровницами.
Самида проворно спрыгнула со стола, одернула платья и смущенно села на стул, ожидая дальнейших указаний от Господина. Николь изящно промокнула губы, глядя на возбужденного вампира и аккуратно положила кусок ткани обратно на стол.
— Самида все же десерт, — девушка улыбнулась напряженному Августино, — и я голодна.
— Иди на кухню, — мужчина хлестнул Арни по руке, которая была в опасной близости к ширинке, — да что ты за животное? Я на тебя опять надену тебя ошейник!
Николь подхватили многослойный подол и довольная засеменила из столовой. Ей казалось, что она готова съесть медведя вместе со шкурой и мохнатыми ушками. Она забежала на кухню и с тихими улюлюканьем и пританцовываниями вытащила из холодильника остатки запеченной в прованских травах телятины, овощной салат и нарезку из пармской ветчины. Николь налила себе белого вина из початой бутылки, которую нашла на боковой дверце и уселась на стул, широко расставив ноги. Не успела она отправить в рот кусок сельдерея, как на кухню зашел Августино и сел напротив. Однако вампир в заляпанной кровью рубашке не смог испортить аппетит девушки, и она громко захрустела сочным куском мясистого стебля. Мужчина нервно бросил на стол тонкую черную папку.
— Ты приемная.
— Да, — Николь отправила в рот ломтик холодного мяса и запила душистым вином.
— Ты знала и не сказала мне? — мужчина откинулся назад и постучал пальцами по колену.
— У всех вампиров плохо с памятью? — Николь недоуменно моргнула, — никаких откровений, Августино.
— Да чтоб тебя, — мужчина раздраженно потер подбородок, — откуда ты вылезла такая?
— А там не написано? — пробубнила с набитым ртом, тыкая вилкой в папку.
— Монастырский приют, — вампир прищурил глаза.
— Верно, меня нашли розовощекой крошечкой у порога Церкви, — Николь запила мясо вином, — ни записки, ни кулончика.
— Какого кулончика? — Вампир смешался.
— Какая-нибудь загадочная семейная реликвия, — Николь засмеялась, — которая жутко дорогая.
— Ты хоть на каплю крови адекватная? — Августино скривился, — тебя не волнует, кто тебя выродил?
— Нет, — девушка мотнула головой и захрустела листьями салата, — у меня есть папа-домохозяин, мама-швея. Я росла в замечательной полной семье со счастливым детством и разбитыми коленками. У нас был кот и собака. Нормальная, Августино, собака, а не человек в ошейнике! А дом у нас близко к морю, маленький и уютный. Там всегда пахнет шарлоткой и коричным сахаром, — она провела языком по зубам и скривилась, — зачем мне знать, кто выродил меня? Чтобы что?