Но надолго его терпения все-таки не хватило. Стоило одной любопытной пчеле показать усики и полосатое тельце, как Томас молниеносно среагировал.
– Отпусти меня немедленно! Что ты творишь? – возмущенно закричала Эстер, когда мужчина вынес-таки бунтарку за дверь.
– Прекрати меня колотить, я делаю, как лучше, – усмехнулся он, ощущая отчаянные удары ладошек по своей груди.
– Кому лучше, тебе? А пчелам, между прочим, совсем не нравится их новый домик.
– И чем же это, интересно?
Том усадил девушку на стол, где уже стоял поднос с пирогом и чаем, который заставил его мысленно улыбнуться. Одним нажатием на браслете он дезактивировал защиту и его черный костюм, распавшись на частички, подобно змеиной коже, сполз с головы вниз по телу, спрятавшись в устройстве, повторяющем подошву ботинок. После этого мужчина, оставшийся в привычных джинсах и облегающей футболке, сделал шаг в сторону, подняв с пола донельзя компактный самоупаковывающийся костюм.
– Вот это чудо… – засмотревшись, произнесла сидящая на столе Эстер, даже упустив нить разговора и позабыв о своих претензиях.
– Это всего лишь технология, – Томас снова приблизился к ней, очарованный моментом. Мерцающий в темных волосах свет мягко струился вниз по девичьему лицу, очерчивая приоткрытые пухлые губы, изгиб шеи и тонкие плечики. – А настоящее чудо – это ты… –проговорил он вслух, невольно протягивая руку к ее лицу, запылавшему румянцем.
Кончики пальцев коснулись кожи на ее щеке, и она оказалась еще нежнее и бархатнее, чем мужчина ожидал. Зеленые глаза обожгли Томаса пронзительным взглядом и смущенно спрятались под ресницами. Эстер склонила голову к его теплой ладони и было в этом движении столько нежности и доверия, что Том неосознанно прижал девушку к своей груди, из которой так и норовило вырваться сердце. Девушка робко обняла его в ответ.
– Кажется, я тоже сошел с ума, Белоснежка… – признался он, зарываясь пальцами в ее длинные густые пряди волос.
«Будущее человечества катится ко всем чертям, а я думаю лишь о том, что если все наладится и ты узнаешь этот мир получше, то почти наверняка встретишь кого-то более достойного, чем ворчун Томас Донахью», – и эту мучительную мысль мужчина оставил при себе.
– Разве это безумие? – тихо спросила она.
– Я доверился словам из твоей песни и готов отправиться на поиски странника, – громко засмеялся Томас, но поймав ее взгляд полный надежд, с каким смотрят только на дорогого сердцу мужчину, он перестал дышать.
Его глаза, говорящие больше любых слов, становились все ближе, и Эстер, с волнением предвкушая вкус желанных губ, прикрыла веки.