— в том, что приготовила она, не было ничего особенного. Или... Вдруг этот демон — жуткий скупердяй и чахнет над своим золотом, как сказочный кощей, жалея каждую напрасно потраченную монету? Может быть, сундучок с деньгами был своего рода испытанием?
Испытанием, которое она, похоже, не прошла.
— Если вам угодно, я могу готовить скромнее.
— Да нет, все великолепно, — возразил Даер, присаживаясь за стол и закатывая рукава.
Он сказал это. Сказал!
А ведь не собирался хвалить ее, что бы ни случилось. Сегодня она и ее дети проделали огромную, просто гигантскую работу на кухне. Даер не мог не заметить, как сильно они старались. И только догадывался, как устали. Потом поездка в деревню и сытный ужин. Он рассчитывал на холодную солонину или, в лучшем случае, купленный в деревне пирог. Но нет же, Ирина преподнесла сюрприз в виде отменного угощения — по случайному совпадению, его любимого.
Странно все это.
Обычно экономки больше думали об особом условии, пытались влюбить его в себя, завладеть вниманием и даже подчинить с помощью своих женских чар. О состоянии замка и тем более об ужине мало кто думал. Ирина же делала все с точностью до наоборот: избегала близости, но с подозрительным усердием выполняла роль горничной, кухарки, посыльной.
— Благодарю, — она мило улыбнулась, продемонстрировав задорные ямочки на щеках.
А он их раньше не видел.
Вопреки желанию оставаться бесстрастным, улыбнулся в ответ. Тыльной стороной ладони провел вдоль руки Ирины, когда она раскладывала столовые приборы. Ее кожа была мягкой и гладкой, словно лепесток розы.
Но даже от этого легкого касания Ирина вздрогнула. Вилка выпала из ее рук, звякнув об пол.
Ирина и Даер разом наклонились, и стукнулись головами.
— Простите, — первым попросил Даер.
— Извините. — пробормотала Ирина. — Сейчас я подам другую вилку. А эту уберу после того, как вы отужинаете.
Она свела себя не как опытная женщина. Не как искусительница и даже не как та, что побывала замужем. Если у нее есть дети, то она обязана была быть близка с мужчиной. По крайней мере, дважды. Но вела себя Ирина как девственница, никогда прежде не знавшая телесного удовольствия.
Или это он, Даер, так пугал ее? Настолько отвратителен? Ей до того неприятны его прикосновения? Неужели для нее лучше гробить себя, в одиночку очищая весь замок, только бы не спать с ним?
— Невкусно?
Ирина стояла в отдалении, сложив ладони на переднике, как подобает вышколенной прислуге. Но глаза ее были настороженными, подозрительными. Она нервничала. Но Даер неверно определил причину этого. Ирине показалось, будто приготовленная ею еда не пришлась демону по вкусу. Либо он нарочно решил поддразнить ее.