— Сугубо деловое свидание, — сухо ответила я.
— Что ж, жаль, — лукаво улыбнулась Карина. — Все же надеюсь, на этом свидании вы будете говорить не только о делах. Господин Цингер хорош собой и воспитан.
Я поморщилась. Хорош собой! Странные у нее вкусы, однако. Впрочем, в последнее время Цингер и впрямь стал следить за своей внешностью и каким-то образом избавился от прыщей. И язык у него подвешен что надо, он мог при желании выглядеть несчастным, трогательным и влюбленным.
Однако я думала, что Карина умнее и не купится на фиглярство. Но ей, разумеется, было выгодно отвадить меня от полковника, поэтому она решила играть роль свахи…
— Простите, мне пора, — я поспешила к двери, раздумывая, как поступить.
Я перечитала записку.
«Дорогая Майя! Прости, что пишу тебе, но у меня нет другого выхода. Я знаю, что сегодня в замке праздник, однако очень прошу тебя отлучиться и встретиться со мной в семь часов в старой сторожке в западной части поместья. Ко мне случайным образом попали сведения, которые могут оказаться очень важными для тебя и твоего будущего. Я должен передать их тебе лично. На кону стоит многое и времени мало. Прошу, постарайся прийти. Я хочу помочь.
Твой преданный друг,
Лео Цингер»
Тоже мне, преданный друг нашелся! Если он и правда раскопал какие-то важные сведения (Какие? Что-то связанное с правом на надел? С домом? С замком и полковником?), то он наверняка захочет получить что-то взамен. Бескорыстие и Лео Цингер — две вещи, которые стоят так же далеко друг от друга, как северный и южный полюс.
Может, показать записку полковнику?
Я задумчиво подняла глаза и увидела, как полковник приглашает Карину на танец в третий раз. Гости многозначительно улыбались. Отец Карины чуть ли руки не потирал от удовольствия.
Барон фон Морунген явно показывал, кому из присутствующих дам он отдает предпочтение.
— Сдается, в конце праздника он объявит о помолвке, — мрачно произнесла мне на ухо госпожа Шварц. Я вздрогнула и повернулась к хозяйке дома.
— Значит, он все-таки выбрал ее, эту пронырливую дважды вдову, — заключила госпожа Шварц. — Жаль. Я рассчитывала на другое.
Я сжала записку в кулаке, чувствуя, как стучит кровь у меня в висках.
Госпожа Шварц покосилась на меня и поджала губы.
— Я бы не прочь видеть вас своей невесткой, — вдруг сообщила она с кислой миной. — Я к вам привыкла. Однако вы хорошая девочка, хоть и упрямая, мне было бы жаль видеть, как Август губит вашу жизнь. Эту — она кивнула на Карину, — не жаль. Эта знает, на что идет. И она не влюблена. Любовь делает людей уязвимыми, слабыми и глупыми.