Поместье лежало внизу, как настольная игра — подобные недавно вошли в моду в столичных салонах. Лабиринт напоминал коробку для рукоделия со множеством отделений, выложенных темно-зеленым бархатом. Осторожно перегнувшись через парапет и вглядевшись, я нашла знакомые скульптуры, фонтаны, гигантское механическое сердце в центре. Его бронза, тронутая последними лучами, ярко блестела.
В чаще за поместьем я даже различила остроконечную крышу «Логова кобольдов» — лесной беседки, подле которой нам с полковником довелось попасть под обстрел.
Когда я устремляла взгляд вниз, у меня холодели и потели ладони, а внутри словно натянутая струна звенела. Хотелось лечь и накрыть голову руками. Я отпрянула от парапета и зажмурилась. Август понял мое состояние и успокаивающе положил ладонь мне на плечо. Ладонь была тяжелой, жесткой, и давала чувство устойчивости. Он сам весь был как глыба, как якорь.
— Смотрите вперед, Майя, не смотрите вниз, — посоветовал Август.
Я кивнула и последовала его совету. От панорамы захватило дух; я всматривалась в нее с жадным любопытством.
На востоке до самого горизонта — леса, а там, где темное небо соединяется с землей, проступают очертания гор. На западе среди деревьев пламенеют красные крыши фермерских домиков, тянутся лоскутки полей и огородов, и горят в закатных лучах шпили ратушной башни Ольденбурга.
Подул ветер. Я запрокинула голову под его напором. Прохладный, пахнущий вечерним сосновым лесом, он срывал с плеч шаль, трепал пряди и остужал щеки.
Какой огромный и прекрасный мир! Я хорошо знала лишь небольшую его часть, и как же мне захотелось побывать там, дальше, за линией горизонта, за горами! Подобное чувство приходило ко мне, когда я стояла на пирсе причала в столице…
«Ничего! — сказала я себе, как говорила всегда. — Жизнь моя только началась. Все будет, все впереди!»
Я оглянулась на Августа, чтобы поделиться с ним своими мыслями, но передумала. Он тоже смотрел за горизонт, но лицо его было вовсе не радостное, и взгляд у него был странный. Не мечтательный, напротив: оценивающий, сосредоточенный. Он смотрел на свои владения и что-то решал в уме. И решения эти не доставляли ему радости.
И неожиданно подумалось: случись такое, что придется выбрать — объездить мир, или провести всю жизнь рядом с наместником, здесь, в этом замке — как я поступлю? И не буду ли я в любом случае жалеть о принятом решении?
Странные мысли лезли в голову на этой головокружительной высоте.
— Что это за шум? — спросила я, осознав, что постукивание и хлопанье стали громче.
— Флюгера и небесные чудовища Жакемара, — ответил Август. — То, ради чего я привел вас сюда. Смотрите, — он сделал шаг в сторону, и я повернулась. Дальняя панорама так поразила меня, что я даже не обратила внимание на чудеса, которые прятались на крыше замка Морунген. Теперь я увидела их и онемела от изумления.