– Бесстыдница,– нежный, но хриплый шепот ей на ухо, от которого Влада резко подрывается, возвращаясь в реальность, хотя ее голова продолжает кружиться, она сильно пьяна и возбуждена.
– Почему ты делаешь это без меня? Я ведь могу сделать это лучше….
Это его рука ее ласкает. Это он обнимает ее сзади. Его вторая рука гладит ее живот. Влада видит, как темнеют края закатанных рукавов его военной рубашки от погружения в воду. Он рядом и он все видел. Он победил.
– Почему ты не подпустишь меня к себе, если мечтаешь обо мне? Если хочешь меня так же, как и я тебя. Влада, люби меня!– почти закричал он, страстно припадая поцелуями к ее шее.
– Нет, нет,– извивалась она из последних сил,– я не могу тебя любить, Карим! Это харам (араб.– грех)! Я люблю другого! Я отдала ему свою честь…– она почти плакала– от полнейшей фрустрации, ее охватившей, от тянущей боли желания, от того, что все меньше сил было ему сопротивляться…
– Даже если Васелю плевать на меня, мне нет…
– Тогда что это, между нами?– обреченно произнес он, не зная, к чему ему прибегнуть еще…
– Это животная похоть, харам, грех. Это плохо. Это от зверей…
Он не дал ей договорить, подхватил на руки, всю мокрую и сверкающую при блеске свечей.
– Тогда пусть я буду самым грешным на земле, но я не оставлю тебя сегодня ночью,– крепко прижимая ее к себе прошептал он…
– Нет, нет, пожалуйста,– шептали ее губы.
– Ты тоже это хочешь, асфура,– он нес ее на кровать, весь мокрый, словно сам вылез из воды.
Нежно, бережно положив девушку на кровать, но не отрывая от нее своего тяжелого возбужденного взгляда, он стал стаскивать с себя намокшую одежду. Влада извивалась на белых простынях, теряя себя в пространстве, времени и желании…
Где– то на задворках подсознания начал бунтовать заключенный в клетку здравый смысл. Что с ней происходит? Где она? Но трезвые мысли снова отступали, на этот раз все дальше. Ее желание оказаться во власти этого мужчины было уже непреодолимым, граничащим с отчаянием. Влада вертелась, как змея.
– Что ты со мной сделал? Как у тебя это получается? Ненавижу!– воскликнула она, понимая в отчаянии, что последние барьеры сопротивления будут сломлены этой стремительно нарастающей страстью.
Он торжествующе улыбнулся.
– Хабибти, я лишь освободил твои желания. Признайся мне, что ты хочешь меня и готова отдать себя мне… Его глаза жгли тело Влады, а руки нетерпеливо освобождали разгоряченное мускулистое тело от непослушной прилипшей мокрой одежды. На стенах играли блики свечей.
– Все, как тогда,– быстро пронеслось в ее голове,– в восточной сказке. В голову вдруг ворвались воспоминания, когда она чувствовала то же. Та же сказка, тот же восточный пленительный блеск свечей…Сердце кольнуло, голову немного отрезвило....Васель…Она была там с Васелем…Но это не Васель!!!! На глазах проступили слезы. Она схватилась за голову, пытаясь прекратить всю эту муку, но безрезультатно. Удовольствие, к которому призывало тело всего в нескольких метрах от нее…Такое близкое и прекрасное… Он стоял перед ней в природной красе. С огромным возбужденным мужским достоинством. Готовый принять ее капитуляцию, но все еще напряженный, словно Цезарь перед галлами….