***
Влада увидела перед собой большую комнату какого– то учреждения. В углах ее до сих пор стояли книжные шкафы с запыленными документами. Но сама комната являла собой чистилище на земле… Полевой госпиталь… Она много раз слышала о таких в новостях. Она даже видела снятые на любительскую камеру видеоролики из таких мест, но здесь и сейчас это выглядело по– другому…Так, что к этому нельзя было привыкнуть даже тогда, когда живешь в этом постоянно. Люди лежали везде. На нескольких койках, на полу, сидели на разномастных полуразваленных стульях… Кто– то был без сознания, кто– то стонал от боли, кто– то бесшумно плакал, смотря в одну точку.
Влада молча проходила вглубь за Каримом… Девушка видела его большую спину впереди, но эта спина не могла закрыть ее от этой боли и отчаяния, которые пронизывали это помещение так же, как запах спирта, горелого мяса и человеческих испражнений… Этот запах был настолько приторным, что ей резко захотелось вырвать. Она скрутилась в клубок, не в силах вытерпеть его.
– С Вами все в порядке?– почувствовала она на своем плече чью– то руку.
На английском языке? С ней говорили на английском языке… Мужчина в маленьких очках и белом испачканном запекшейся кровью халате. Врач…
Она молча кивнула, постаравшись выпрямиться и взглянуть правде в глаза. Карим протянул ей стакан воды, который она тут же опорожнила. Увидев, что Влада пьет, лежащий на ближайшей койке пожилой человек стал истошно стонать и протягивать слабую дрожащую руку к своему рту, показывая жестами, что тоже хочет пить. Влада подорвалась было к нему, чтобы дать ему воды, но доктор резко остановил ее.
– У него пулевое в живот. Ему нельзя пить, это только усилит его агонию. К тому же он не жилец, а вода нам еще понадобится. Она тут на вес золота. Этот полевой госпиталь почти на линии огня. Снаружи везде правительственные снайперы. Мы не сможем пока выйти. Так что тащить придется только по туннелям, а это не так просто. …
– Зачем ты дал мне целый стакан воды, если знаешь, что она тут нужна?– укорила Влада Карима, хотя и он, и она понимали, что на самом деле девушка укоряла саму себя…
– Это не твоя война, асфура. Ты ведь сама мне это сказала. Воды нет на сирийцев. Это им не осталось места на земле. С тобой же все нормально…
Влада набралась сил и начала оглядываться по сторонам… Лица, глаза… Блуждающие бесцельно по изможденным тушам людей…Именно тушам, здесь не было места для человеческого достоинства, это словно скотобойня, а вернее, место, где существовали свои последние минуты забитые… Всеобщая грусть, боль, сквозь которую все еще проглядывала сила духа, не сломленная, не подавленная, осуждение, проскальзывающее между бесшумно стекающих слез… Хотя нет, эти слезы даже не стекали. Они словно собирались озерами у этих блуждающих потерянных глаз…