– Привет, заходи. Наслышан о твоих подвигах.
Васель сел на обозначенный ему стул.
– Как понимаешь, времени у меня мало. Давай начистоту. Так больше продолжаться не может. Весь Дамаск говорит о твоей… «депрессии»… Берешь себя в руки. Завязываешь с алкоголем. Приводишь себя в порядок. Ты хоть понимаешь, что творишь?
Усмехается в ответ. Донесли, значит…
– Ты Али. Ты человек государства. Думать должен о государстве, а не о том, что там под юбкой у какой– то русской девчонки…
Стиснул зубы. Молчит…
– Даю слово, мы освободим Хомр, как и все страну… Освободим ее. Но только без твоей самодеятельности. Не заставляй меня прибегать к крайним мерам!
– Когда освободите?– не глядя в глаза, бросает в ответ.
Удар по столу.
– Ты в своем уме, Васель?! Освободим, когда сможем! Зачем ты задаешь эти вопросы?! Это дело армии, не твое! Не суйся туда! У тебя и своих задач предостаточно, правда, в последнее время ты ими все откровеннее пренебрегаешь.
Слушал молча. Крепко стискивая кулаки.
– И да, завтра же поедешь на ужин к семье Лейс, ты понял? Нечего тянуть, время идеальное. Чтобы к весне ты выполнил то, что обещал еще своему деду! Все понятно? Будь достоин высокой фамилии!
– Да, процедил Васель сквозь зубы, – только я не Али, я Увейдат…
Хомр, начало декабря 2031 года
Влада разомкнула глаза, когда за окном уже во всю светило солнце… Как странно было вот так спокойно просыпаться и засыпать тут, посреди поля сражения… Хотя можно ли это было назвать спокойствием… Разум тут же воскресил последний разговор с Каримом, высосавший из нее столько сил. Впервые она не понимала себя, впервые злилась, что все стало более сложным, чем в сказках, где есть прекрасный принц и светлая любовь к нему принцессы. В ее жизни принцы были порочными и темными. А главное, ее мысли были порочны и темны. Она любила Васеля, в этом не было ни малейшего сомнения, но здесь и сейчас, в этом безнадежном месте, этот прямолинейный огромный мужчина смог заполнить все ее пространство, не давая даже отдышаться. Казалось, он и был ее настоящим, делая мысли о Дамаске невозможно далекими и нереальными. Где– то там она оставила свою жизнь, свои проблемы, свои обиды и раны. Там, у кабаре, в переписке Васеля с какой– то новой женщиной, и только горячий блеск глаз ее избранника и сорванное с губ «я люблю» не давали ей впасть в полное отчаяние. Но было ли все это? Не приснилось ли? …
К ней никто не заходил… Даже странно… Как там Карим?– сразу пронеслось в голове… Сегодня она хотела побыть подальше от него, в комнате, завернутой в кокон, закрытой от этого враждебного окружающего мира… Она хотела побыть один на один со своими мыслями, вернее, думать о Васеле… Словно мечты о нем могли бы материализовать его присутствие рядом с ней… сделать более реальными…