***
Влада сидела в своей комнате и чистила апельсин, когда зашел Карим. Молча кивнул, сел на кресло напротив кровати.
– Скоро конец декабря, новый год,– пространно начал он.
Влада с удивлением подняла на него глаза. Действительно, в этом мире сюрреализма, со спелыми апельсинами на деревьях и ярким солнцем на ясном небе, она совсем забыла, что на дворе самый любимый ее праздник, праздник, дающий надежду, что все будет хорошо, праздник отсчета новых желаний и целей.
– Совсем забыла…
– В России его отмечают с размахом, у нас совсем не так…– мялся Карим,– вы ведь дарите друг другу подарки… Вот, принес тебе…
Девушка только сейчас заметила, что в руках у него был какой– то бумажный пакет. Карим вытащил оттуда новый ноутбук и протянул Владе.
– Бери, журналистка, там даже есть русская раскладка на клавиатуре. Можешь писать все, что хочешь. Только не питай иллюзий. Компьютер глухой, выйти в интернет с него не получится…
Девушка не поверила своим глазам. Взяла в руки ноутбук и чуть не подпрыгнула от счастья.
– То есть я могу описывать все, что вижу?– с недоверием переспросила она.
– Да, кто знает, как все сложится, напишешь потом книгу о новом президенте Сирии, – с озорством ответил он, – Мне кажется, я впервые вижу тебя довольной.
Влада молчала, скользя взглядом по стоящему перед ней мужчине. Он был красив и породист, этого отнять было нельзя. В сущности, поэтому он, скорее всего, и был так популярен. Его красота не была утонченной или аристократичной, напротив, он был по– мужлански груб и брутален. Но именно это и делало его неотразимым. Его немного выдающийся вперед, но очень притягательный нос. Большие черные выразительные глаза, открытая улыбка и оливковая кожа. Мускулистое тело, статность… Вполне понятно, почему женщины сходили по нему с ума.
– Мне нравится, как ты на меня смотришь, Влада,– многозначительно проговорил он.
– А как я смотрю?
– Как женщина, которая проявляет ко мне интерес как к мужчине…– сказал он, пристально сверля ее глазами.
Влада опустила взор и тихо возразила.
– Не хочу вводить тебя в заблуждение. Знаешь, Карим, ты, возможно, действительно хороший парень… Но… ничего не получится… И этот подарок, он замечательный, но…я не могу его принять… На подарок принято отвечать подарком, а мне тебе взамен предложить нечего…
Она боялась того, что он может попросить…
Карим подошел вплотную, нагнулся и взял губами дольку апельсина, которую она держала в руках, коснувшись и кончиков ее пальцев.
– Хочу, чтобы ты была такой же веселой со мной, как с Мустафой,– тихо признался он ей тогда.