Город тонул в непогоде, словно хлипкий корабль в шторм. Вода лилась с неба практически сплошной косой стеной, и вездесущий туман, который не мог разогнать ни дождь, ни ветер, опустился так низко, что я не могла увидеть даже своей ладони на протянутой вперед руке.
— Я поняла, — прокричала я в ответ. — Но объясните мне все же, что со мной было? Как магия может повлиять на разум и желание?
На миг мне показалось, что Аттикус кинул на меня быстрый жалостливый взгляд, а потом улыбнулся, стирая с лица рукой дождь.
— Не думай о ерунде, — посоветовал он. — Это было и уже, вижу, прошло. И поверь, не оставило на тебе никакого отпечатка. А если ты однажды снова попадешь под такое влияние, то знай, что невозможно никаким внушением заставить человека себе навредить тем или иным способом. Ты чувствовала те желания, которые в тебе изначально были…
Конец фразы утонул в порыве колючего влажного ветра, и я подняла руку, инстинктивно защищая лицо, хоть вокруг нас и стоял невидимый барьер.
— Знаете что, Аттикус? Как же вы меня раздражаете своими туманными ответами!
Возможно, он засмеялся, но звук тут же унес ветер, и Тень склонился к моему лицу, облепленному холодными и мокрыми волосами.
— Прошу прощения! Но если я расскажу тебе, как это происходит, то нам придется обсудить твое образование, а это вряд ли тебе понравится.
Как я и предполагала — подумав мимолетно, а не скрыться ли, осторожность казалась излишней — мы были единственными людьми, решившими прогуляться по такой погоде. Дождь не стал ни на йоту слабее и все бил и бил по каменной дороге, еще часа три такого безумия — и каналы переполнятся водой, топя близстоящие дома. Порой мы двигались наощупь, по стенам — боялись провалиться в канализационный люк, их тут было как пива в трактире — много.
— И тем не менее, вы ужасно раздражаете!
— Позволь считать это комплиментом! Дайан... — Мы остановились у форта Флинт под глухой аркой, после которой начиналось кладбище, и Аттикус устало прислонился к стене. — Возможно, я совершил ошибку, ведя себя… так, как вел. И прошу позволения ее исправить. И хочу начать с того, что мои двери открыты для тебя в любой момент, тебе лишь стоит подойти к Цитадели, и тебя впустят. Какие бы проблемы ни возникли, я готов тебе помочь, даже просто поговорить. Повторяю — любые проблемы. Мы ведь можем договориться?
Он улыбнулся, и я растянула губы в ответ в нервной, неверящей улыбке. Атттикус держался так, как описывал Гус, но не я ли сама просила его быть открытым?
Так что… соглашайся, Дайан. Улыбайся и восторженно хлопай глазками.