Аттикус говорил — следуй зову. И я откинулась назад, закрыла глаза и выкинула из головы все мысли. Куда тянет зов? Был ли выбор прийти на крышу моим? Не случайно ли я встретила Вольфганта — может, это и был зов, а может, глупое совпадение?
В душе пели лишь натянутые струны измотанных нервов.
Ощущение чужого присутствия пришло столь явно, что я даже не раскрыла глаз.
— Это опять вы, — сказала я. — Но на этот раз никого спасать не надо, а с крыши я не грохнусь, не переживайте.
— Боги мои, Дайан, неужели ты поговорила с Гусом? — мягко ответил севший рядом со мной Аттикус. — И предвосхищая твои подозрения — нет, не следил, просто узнал знакомые выражения.
— Но здесь вы меня нашли.
— А ты и не скрывалась.
Я открыла глаза и кинула на него быстрый взгляд. Аттикус был как всегда спокоен. Человек, внутри которого, по словам Гуса, сидит чудовище. Но он не похож на монстра. Просто среднего возраста человек, красивый. Сложно было этого не признавать. Годы оставили на нем лишь легкий отпечаток в виде мелких морщин вокруг глаз. Я еще не видела, как он улыбается — все время смотрела в другую сторону, не желая открываться перед ним, заполучить внимания еще больше. И сейчас тоже смотреть было страшно, но я себя заставляла. Такой никогда не заговорил бы со мной просто так, из интереса, с неприкасаемыми редко кто решается говорить без веской на то причины.
А полнолуние приближалось, и скоро мне придется скрывать капюшоном ярко-желтые глаза. Я-то привыкла, но Самуэль говорил, что смотрится это жутко.
— Сложно заметить человека на крыше, Аттикус, — с легким укором сказала я. — Не понимаю, зачем вы притворяетесь. Мы ведь оба знаем, что мы не дружбу водим. Вы были там?
Я напрямик — почти — спросила о нападении минуталей, но Аттикус повел себя как Тень: он мне на этот вопрос не ответил.
— Если смотреть не только под ноги, ты удивишься, сколько всего можно заметить, Дайан. Не расскажешь, какие новости? Предпочитаю не раздражать лишний раз Гуса, да и ты ведешь себя не в пример разумнее. Да и, веришь или нет, у меня полно других забот, чтобы ходить за тобой по пятам.
Я, разумеется, не верила, что и показала всем своим видом, насколько была способна.
Где-то вдали над морем загрохотала зарождающаяся гроза, которую, вернее всего, вскоре ветром принесет в город. На улицах еще днем ощущалась тяжелая, характерная для таких дней духота, воздух пах влагой.
Аттикус, игнорируя меня, задумчиво смотрел на крыши города.
— Мы были в «Морской колючке», это старый полузатопленный корабль. Я подумала — минутали, возможно, стремились именно туда, но сбились с пути. Зато мы нашли хохотунов. Гус их убил, а Книги не было.