Опера, включая Юрку, приуныли. Дело показалось ясным: дамочка чудит, поссорившись с мужем. Андрей и Санька, совсем молодой опер-первогодок, видимо, считали точно так же. Особенно Санька, у того на лице была написана вселенская скорбь из-за бессмысленной суеты.
— Преждевременные выводы не делать, — предостерег полковник. — Времени на проверку у нас в обрез. Хлопчаки, гайда к потерпевшей. Алексей, останься на пару минут, позаражаешь.
— Странно, — поделился сомнениями простодушный Сашка, когда они вышли в коридор. — Нафига так бегать бессистемно, Андрей прав.
— Это мне ясно, — махнул рукой Андрей. — А она все-таки баба... Ну, мать. Испугалась.
— И коляску оставила? — не поверил Сашка. — На улице?
— А кому она нужна?
Все быстро шли по направлению к кабинету Никольского, но тут остановились.
— Верно мыслишь, Салага, — хлопнул его по плечу Андрей. Сашка скривился: он и так не слишком любил свою фамилию, совершенно не подходящую бравому оперу. — Я тоже так решил, только сдуру перед полковником ляпнул. Ничего, он мужик отходчивый, простит. Пошли.
Ремонт в кабинете подполковника Никольского начали делать уже давно, но вот закончить смогли только накануне вечером. Постоянное присутствие неугомонного зама мешало, он вообще, казалось, не уходил домой, несмотря на зимнее затишье, и его простуда окончанию ремонтной эпопеи поспособствовала. Сейчас в кабинете пахло свежей краской и, как верно сказал полковник, из мебели имелись только стол и стул — остальное еще не внесли. На стуле, спокойно сложив руки на столе, сидела совсем молодая девчонка. Юрка всмотрелся — ничего примечательного, обычная сельская девочка... Даже и «сельской» ее можно было назвать потому, что до их городка еще не докатились новые веяния: минимум косметики, пуховик, джинсы. Девчонка куталась в дешевую кроличью шубку, тушь на глазах потекла, но Юрка не мог сказать — от снега или от слез. Юрка сделал шаг вперед, и, перебивая запах краски, в ноздри ему вплыл навязчивый аромат контрафактной туалетной воды.
— Добрый вечер, — на правах старшего начал Андрей, вчитываясь в заявление. — Капитан Ермолаев, лейтенант Токарев, младший лейтенант Салагин. Расскажите нам, что случилось. Только подробно.
Юрка вздохнул. Андрей был опытен — никогда не говорил лишнего, начинал с самого главного. Как Юрке ни объясняли, что процессуальные детали потерпевшим не важны, он все никак не мог свыкнуться с мыслью, что можно просто поздороваться, представиться и спросить, а в документах уже уладить все формальности.
Даже спрашивать, как зовут потерпевшего, не обязательно. Можно посмотреть в заявлении.