– Алале!
В море стыда и ненависти, затопившем небо и землю, полыхнуло пламя счастья. Казалось, Тифон восстал из-под земли. Зажглось, подпалило края облаков, ринулось на север: над горами и равнинами, дорогами и бездорожьем, от Аргоса к Эфире. «Радость! – вопил ветер, несясь впереди тройного пожара: так шустрый гонец опережает явление господина. – Великая радость!»
Химера дождалась. Услышала, откликнулась.
Святилище Главк Эфирский велел заложить, не спросясь сына. Да и то, с каких пор правители земель и городов интересуются мнением сыновей, намереваясь воздвигнуть храм? Мнение богов – это да, это понятно. Впрочем, у оракулов, пифий и прорицателей на сей счет один ответ: божество благословляет. Больше храмов – больше надежды на вышнее покровительство.
В городе шептались: мол, правильно, но зря. У этого сына мог бы и спросить.
Главк сыну не сказал, а сын и вовсе был занят другим. Уже вся Эфира знала, что возле театра ставят новое святилище, а Беллерофонт гонял в небесах верхом на Пегасе, мучил копьями соломенные чучела и был похож не на героя, а на одержимого. Для такого мир, сколь бы велик он ни был, сошелся в точку, в цель, которую достичь – и можно умереть смеясь.
– Почему возле театра? – спросил Главк зодчего, изучая план.
– Дело не в театре, – объяснил зодчий. В доказательство своих рассуждений он водил острым стилосом по разрисованному куску тонкой кожи. – Вот дорога к Сикиону. Направо – храм Аполлона. Выше – водоем, там строить нельзя. Еще выше, рядом с гимнасием – храм Зевса Корифея. Статуя Зевса, как и статуя Аполлона, сделана из меди.
– Отец и брат, – догадался Главк. – Хорошее соседство. Ты поставишь третью медную статую?
Зодчий отрицательно замотал головой.
– Медная статуя оскорбит богиню, – он торопился объяснить, прежде чем Главк заподозрит, что его обвиняют в скупости, и разгневается. – Дело не в стоимости меди. Дело в том, что это будет третья медная статуя подряд. Получится, что между Афиной и ее великим отцом уже стоит Аполлон. Такую ошибку допустили в Пилосе. Святилище рухнуло на третий месяц. Обрушение произошло без видимой причины. Спросили оракула, тот ответил: ревность богов превосходит ревность людей…
– Я понял, – Главк махнул рукой. – Продолжай.
– Я поставлю статую из дерева и камня. Те части тела богини, которые останутся обнаженными, я сделаю из белого мрамора. Это будет чистейший мрамор без единой темной прожилки! Все, что скроет одежда, я вырежу из дикой груши. Одеяния Афины распишут ярчайшими красками, а местами покроют позолотой. Медным будет только шлем…