- Вы должны были спросить: «За какие грехи?», мисс Джесси. Ну же, давайте.
- Уверена, что ты и без этого мне скажешь, - резко сказала она.
- Не я. Говорить о грехах - это обязанность судьи, - сказал он, отворачиваясь от неё и переводя взгляд на девушку, которую он прижимал рукой. – Готовы ли Вы вынести приговор, мисс Ханна?
А затем, к удивлению Джесси, он отпустил Ханну. И вместо того, чтобы побежать прочь, девушка осталась на месте. Она выглядела уверенной и спокойной.
- Я готова, - ответила она.
У Джесси внутри всё сжалось.
Ханна на шаг отступила от Крачфилда, кивнула ему и развернулась к Джесси.
- Джесси Хант, сейчас Вам придётся ответить за Ваши преступления, а именно за обман и отказ.
- Что? – не веря своим ушам, переспросила Джесси.
- Тихо! – прокричал Крачфилд. – Не прерывайте судью во время вынесения приговора.
Джесси перевела взгляд с него на Ханну, которая смотрела на неё, не выражая никаких эмоций.
- Болтон рассказал мне твой секрет, Джесси, - обвинительным тоном сказала девушка, и с каждым произнесённым словом её голос становился всё увереннее. – Хотя, на самом деле, это наш общий секрет, не так ли? Он сказал мне, что человек, который мучил меня и убил моих родителей – людей, которые удочерили и воспитали меня – был моим отцом. А ещё он сказал, что тот мужчина, которого ты убила на моих глазах – был и твоим отцом тоже. Он сказал мне, что мы с тобой сёстры. Это правда?
Джесси не совсем понимала, что происходит, и что было у Крачфилда на уме. Но она знала одно – сейчас лгать Ханне никак нельзя. Ей давно следовало рассказать девушке всю правду. И она это сделает прямо сейчас.
- Да, Ханна, - спокойно сказала она. – Ксандер Турман – человек, который убил твоих родителей у тебя на глазах, и который сделал то же самое с моей матерью, когда я была ребёнком - это наш отец. Мы с тобой сводные сёстры.
Несколько секунд все молчали. Джесси чувствовала, как Крачфилд наслаждается этим моментом.
- Но ты мне этого так и не сказала, - наконец произнесла Ханна с надрывом в голосе. – Ни в тот момент, ни тогда, когда пришла навестить меня в доме новых опекунов.
- Так и есть. Вначале я и сама не знала об этом, и уж точно не тогда, когда мы вместе оказались лицом к лицу с Ксандером. Но когда я приехала к тебе домой, то действительно уже знала правду. Я хотела рассказать тебе, но мне запретило моё начальство. Мне даже нельзя было видеться с тобой, пока они не дали бы на это согласие. И теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что мне всё же следовало тебе всё рассказать. Ты имеешь право знать правду.