Внезапно ход её мыслей был прерван звуком открывающейся двери, которая располагалась наверху деревянной лестницы в углу подвала. Её догадка была верной. Настало время обеда. За знакомым скрипом открывающейся двери последовали спускающиеся вниз по лестнице тяжёлые шаги, под которыми прогибались ступеньки. Ханна вдруг поняла, что по какой-то причине беспокоится, как бы одна из ступенек не сломалась и Болтон не упал на пол.
Она объяснила себе эту обеспокоенность тем, что в таком случае окажется совсем одна, без еды и воды, прикованная цепью в подвале заброшенного дома какой-то в глуши. Но где-то в глубине души она боялась, что у неё могут зародиться тёплые чувства к этому монстру.
- Боюсь, сегодня трапеза у Вас будет скудной, мисс Ханна, - сказал Болтон, входя в поле зрения девушки с подносом в одной руке и раскладным стульчиком в другой. – У меня не было возможности съездить за продуктами. Так что на обед только сыр на гриле, вяленые колбаски, желе и сладкий чай. Прошу прощения за это упущение. Надеюсь, к ужину мне удастся исправиться.
Болтон нерешительно посмотрел на девушку, будто боялся, что обидел её. Ханна знала, что всё это было частью его игры. На самом деле Крачфилда не особо беспокоила её реакция. Он просто хотел использовать этот момент, чтобы укрепить её представление о себе не просто как о своём похитителе. Он хотел стать для неё покровителем, защитником, возможно, даже другом. Это был образ, который он пытался внушить ей с самого начала заточения, по крайней мере, сразу после того, как она перестала кричать.
Она не знала, зачем ему это нужно. Но она была уверена, что какая-то причина была и рано или поздно, он раскроет карты. У неё сложилось отчётливое впечатление, что он не столько заинтересован в том, чтобы убить её, сколько в том, чтобы завоевать её расположение, что по сути своей было странной целью для убийцы-похитителя. Во всяком случае, второй вариант был для неё определённо лучше.
- Предлагаю нам попробовать сегодня кое-что новенькое, - сказал он. Затем поставил перед ней поднос, разложил стульчик и сел.
Ханна сидела на грязном полу, скрестив ноги и прислонившись спиной к деревянному столбу, расположенному в центре комнаты; увидев еду, она потянулась к подносу.
- Что именно? – спросила она, прежде чем откусить от бутерброда большой кусок.
- Я подумал, что мне стоит освободить Вас от оков.
Ханна чуть не подавилась.
- Что? – удалось ей выдавить из себя.
- Думаю, время пришло, не так ли?
- Я не знала, что у меня есть право голоса по этому вопросу, - недоверчиво сказала она.