Мной завладела паника. Больше не было сил терпеть неведение и я в неистовом порыве принялась цепляться за руку проводника, который все еще держал ладонь, как завесу на глазах.
В ответ на мои попытки освободиться, послышался еле уловимый голос Дмитрия, пытающийся пробиться сквозь оглушительный шум. Хоть парень и был совсем рядом, но как ни старалась, не смогла ничего разобрать. Слова распались на множество бессвязных букв. Смысл ускользнул, теряясь в неведомом пространстве. Полная звуковая и визуальная изоляция подстегнула с большим упорством добиваться возвращения зрения. И как только мне удалось убрать от лица помеху и распахнуть ресницы, сразу пожалела об этом.
Яркое зарево принесло ослепление. Золотистый свет начал беспрепятственно затекать внутрь меня сквозь зрачки, рот, нос, уши, причиняя ужасную боль. Я тонула, захлебываясь, сама до конца не осознавая, что происходит. Момент. И ослепительная жижа заполнила меня до краев. Попыталась в ужасе закричать, но достаточно громкий звук утонул, превратившись в тихий всплеск. Еще одно усилие и…
Меня разорвало изнутри! Сознание мгновенно померкло, окунувшись в забытье.
Медленно подняла веки. Затуманенный взгляд уперся в светлую плоскость. По первоначальным ощущения определила, что лежу и скорее всего на полу. Раскинула руки, ощупывая пальцами доступную область вокруг себя. Мягкое слегка бархатистое покрытие ласкает ладони.
Я бездействовала так некоторое время, не решаясь подняться. Бездумно вглядывалась в структуру потолка. Но как только зрение и сознание стали более четкими, приподнялась на локтях.
Окинула взором маленькое помещение. И… То, что увидела, мне чертовски не понравилось. Пусть белоснежная, но замкнутая комната, представляла собой куб. Не было ни окон, ни дверей. Все поверхности обтянуты упругой эластичной материей. Смутная догадка вызвала дикий ужас.
— Я не могла сойти с ума, — прошептала, проводя аналогию между этой клетушкой и изолятором в психиатрической клинике для душевнобольных. — Нет! — вскрикнула и резко вскочила на ноги. От столь стремительного движения сразу же закружилась голова, а корпус качнуло в сторону, столкнув с одной из стен, которая оказалась предсказуемо податливой и пружинистой. В яростном порыве забарабанила по преграде, в надежде, что меня услышат. Но эта затея была напрасной, я не смогла произвести ни одного более или менее громкого стука.
— Эй, кто-нибудь! — крикнула, вслушиваясь в свой голос, звук которого моментально поглотила шумонепроницаемая поверхность. — Дмитрий! — взвыла, испугавшись не на шутку необоснованного заточения. — Это не смешно! — снова принялась колотить с неистовой силой по стенам, но после десятого удара меня осенило…