Тонкая ткань подозрительно походила на мягкую салфетку. Оставалось надеяться, что ее структура намного плотнее. А то совершенно не хотелось от излишнего усилия в движении или натяжении остаться в бумажных лохмотьях.
Разложив на коленях любезно предложенное одеяние, разглядела фасон, по сути, которого и не было вовсе. Прямой силуэт, цельнокроеный длинный рукав, разрезы по боковым швам практически до талии, глубокий V-образный вырез.
Облачившись в этот странный наряд, я сразу почувствовала себя нелепо и выглядела, по всей видимости, так же. По ощущениям можно было сказать, что на мне практически ничего не было. Материал слишком легковесный, а форма свободная.
Осторожно сползла с высокой кушетки, одернула низок вещицы, болтающейся на мне, как на тростинке и раскинула в стороны руки, осматривая внешний вид.
— Да. Фасон не предел мечтаний, — хмыкнула Мила и приложила указательный палец к губам. — Но ничего сейчас все поправим.
Миниатюрная красотка подошла ко мне вплотную, звонко простучав каблучками, и безотлагательно начала модное преображение. Сначала подвернула рукава, образовав широкие манжеты. Отошла и снова окинула меня оценивающим взглядом. Приблизилась, задрала удлиненный подол и, заметив что-то на уровне бедер, довольно просияла. Ловко, не вдаваясь в объяснения, расстегнула запор пряжки и резким рывком выдернула ремень из шлевок.
— Уверена, штаны не потеряешь, — подмигнула и опоясала змейкой кожи мою талию, убрав, тем самым лишний объем. — Ну вот так лучше, — удовлетворенно качнула головой и направилась к дверям. — Дмитрий, Мстислав! — распахнула створку и окликнула, толкущихся в ожидании у образовавшегося прохода, мужчин.
Первым вошел проводник, потеснив чернокрылого, и тут же поинтересовался:
— Что скажешь?
— Мощь, вложенная в клинок, велика. Даже предположить сложно, где обычный схафин-мор умудрился раздобыть его, — задумчиво произнесла девушка и посмотрела на меня долгим изучающим взглядом. — Если только…
Блондин тоже взглянул в мою сторону и, словно домыслив за медалиной оборванную фразу, после непродолжительного молчания спросил:
— Лиза, тебе знаком темный, напавший на тебя?
Прозвучавший вопрос заставил меня остолбенеть и потерять дар речи.
— Скорее да, чем нет! — констатировал голубоглазый, прочитав ответ на моем окаменевшем от страха лице. — Это в корне меняет дело. Когда к стандартной охоте за душой примешиваются личные интересы, это мотивирует преследователя и невероятно осложняет задачу нам, — пояснил. — Ты должна рассказать о нем, все что известно. Кто он? Что он? Причины и следствия, — видя мое замешательство и затаившийся в глубине испуг, добавил. — Ничего не бойся.