Качнувшись с пятки на носок, Анжелика разворачивается и уходит, оставив мне когнитивный диссонанс и ощущение, что я умудрилась угодить в альтернативную реальность. Я удивленно тру глаза и сначала хочу выбросить злополучную бумажку, от которой зудит кожа, но в последний момент передумываю и запихиваю кусок картона в карман узких светло-голубых джинсов.
Текучка в «Кабриолете» быстро заканчивается, а Юлька с Иринкой прекрасно справляются и без моего чуткого руководства. У Сашки затягивается очередной раунд переговоров с немцами, а вместе с ним отодвигаются и наши планы поужинать в небольшом ресторанчике на набережной. Зато жилой комплекс, где обитает Калугина, находится буквально в десяти минутах ходьбы от нашего салона. Так что я повинуюсь порыву и решаю закрыть этот гештальт, тем более, что мне действительно интересно, откуда такие резкие перемены в избалованной дочурке влиятельного отца.
– Любопытство не порок, – бормочу я себе под нос, надавливая на кнопку дверного звонка и ковыряя балеткой тонкий темно-зеленый ковер под ногами.
– Вы все-таки приехали, – Анжелика распахивает передо мной дверь и робко улыбается, пропуская внутрь и протягивая большие пушистые тапочки, которые глушат мои шаги по паркету.
– Давай на ты, – прошу по пути на сверкающую чистотой кухню, потому что у нас не такая уж огромная разница в возрасте и подобный пиетет слегка напрягает.
Девчонка, суетясь, накрывает на стол, раскладывает по тарелкам теплый салат с баклажанами, гранатовыми зернами и кешью, и я начинаю допускать мысль, что Калугина не настолько пустышка и стерва, как я привыкла считать.
– Я не буду оправдываться, потому что вела себя отвратительно, – начинает она, разливая охлажденное шампанское по высоким фужерам, и усаживается напротив меня. Поправляет растрепавшийся хвост и, сделав глубокий глоток, продолжает: – папа очень балует меня с детства. Лучшие игрушки, лучший лицей, лучшие учителя. Все самое дорогое и недоступное для единственной дочки…
– И не существует слова «нет»? – проучившись пять лет с представителями «золотой молодежи» в столице, я не понаслышке знаю, что спускаться с небес на землю им ой как непросто. Особенно, когда Вселенная перестает вращаться вокруг капризного чада и отвешивает увесистый подзатыльник.
– Именно, – Калугина согласно кивает и подливает нам еще игристого, от которого немного кружится голова. – Так и с парнями. Раньше стоило мне только шевельнуть пальцем, и каждый сверстник был готов и луну, и звезду с неба и все, что бы я ни потребовала. А Волков другой совсем, вот у меня крыша и поехала. Взрослый, недоступный, к тому же, влюбленный в другую. Еще раз прости, Лиз, только сейчас поняла, какой была идиоткой.