– Я обнаружил мисс Лэнгли здесь, в коридоре, когда ей что-то попало в глаз, и я помогал ей избавиться от этого. – Он торопливо сунул руку за отворот сюртука и вытащил носовой платок, который с должной поспешностью передал Талли. – Возможно, вот это сумеет справиться с задачей лучше, чем мои неумелые действия, – предположил он.
– Если бы вы надели очки, это могло бы помочь, – заметила герцогиня.
– Да, да, именно так, – ответил Ларкен, выуживая их из другого кармана и помещая себе на нос. – Ах, да, это сделало бы задачу намного легче.
Со своей стороны, мисс Лэнгли, очевидно, не хотела слишком пристально привлекать внимание сестры к своей роли в их интерлюдии, и отлично прикрыла его, приложив платок к глазу, а затем с убежденностью воскликнув:
– О, я полагаю, все прошло, сэр. Благодарю вас. – Когда Талли возвращала ему обратно льняной квадратик, их пальцы на кратчайшее мгновение соприкоснулись, и она тут же отдернула руку, словно коснулась горячей решетки. – Должно быть, вы вытащили ее, – добавила девушка, отводя взгляд.
– Хмм, – герцогиня вклинилась между Ларкеном и его добычей, бросив на него уничтожающий взгляд. – Мистер Райдер, есть ли причина для вашего появления в этом крыле?
В том смысле, какого дьявола вы шныряете возле комнаты моей сестры?
– Вне всякого сомнения, ваша светлость.
– И причина эта состоит в…? – настаивала герцогиня.
О, черт, какую основательную причину он сможет преподнести, чтобы стереть выражение подозрительности с лица герцогини?
Ему придется предложить какое-то объяснение тому, почему он таится возле ее комнат, словно волокита из трагедии в «Ковент-Гарден»>14.
«Ковент-Гарден»! Вот и ответ.
– Ее пьеса, – выпалил он. – Ваша сестра обещала мне чудеснейшее развлечение – чтение ее пьесы.
Позади герцогини мисс Лэнгли с изумлением уставилась на него, словно он сошел с ума.
– Вы уверены, что хотите провести время за этим занятием? – спросила герцогиня, скептически выгнув брови. – Боюсь, вы можете счесть ее слегка…
– Нуждающейся в нравственном основании, – добавила мисс Лэнгли. – Да, Фелисити. Я предупреждала викария, что это не самая приличная история.
– У меня проблемы со сном, – доверительно проговорил Ларкен, склонившись в сторону герцогини. – Я скорее предполагал… – Он сделал вид, что зевает, значение этого жеста было понятным: такая несерьезная бессмыслица, несомненно, сразу же нагонит сон на любого разумного мужчину.
Бросив взгляд на мисс Лэнгли, барон увидел, как раздулись ее ноздри. О, он довел ее до состояния ярости.
Но, опять-таки, страсть и ярость всего лишь две стороны одной монеты. Одно можно легко превратить в другое.