Жар его пальцев обжигал ее кожу, и Талли то и дело поднимала голову и бросала на него взгляд, пытаясь обнаружить того мужчину, который обнимал ее и которого она целовала, но лицо мистера Райдера выражало лишь вежливую стойкость. Словно он только что провел самый скучный из всех вечеров, только и делая, что играя с ней в вист.
– Доброй ночи, мисс Лэнгли, – сдавленным голосом произнес мистер Райдер, а затем направился к Холлиндрейку, чтобы шепотом сделать ему доклад. Проделав это, он вышел, не поклонившись, и поднялся по лестнице сдержанным, неторопливым шагом.
Талли некоторое время смотрела ему вслед, сжимая в руках свои туфельки и одинокий сапог, пытаясь соединить в одну мелодию все эти запутанные, нестройные ноты, прозвучавшие в ночи.
Этим она и занималась большую часть ночи, лежа без сна в кровати, разрываясь между воспоминаниями о том поцелуе и о том, как холодно мистер Райдер отстранился от нее. И к ее разочарованию, ничто не становилось понятнее – только раздувало ее любопытство до новых высот.
Кто же этот кузен Холлиндрейка? Этот незнакомец?
Пиппин потянулась через Талли с вилкой в руке и подцепила несколько сосисок, добавив их к горке еды на своей тарелке, а затем, после размышления, положила еще несколько на тарелку тетушки Минти.
– Без сомнения, ты ошиблась, – прибавила она, кладя себе вторую лепешку и кружочек сбитого масла. – Не думаю, что мистер Райдер приехал сюда, чтобы шпионить за своим кузеном.
Талли бросила взгляд на переполненные тарелки в руках Пиппин и покачала головой. Как будто тетушка Минти сможет все это съесть. Затем, еще больше понизив голос, она ответила:
– Он изучал дом… словно искал что-то… – Девушка сделала паузу и выгнула брови, потому что она не осмеливалась даже произнести это вслух.
– Или кого-то, – закончила за нее Пиппин.
Талли с облегчением выдохнула. Конечно же, ее кузина увидит ситуацию в том же свете, что и она сама. Оглядевшись, дабы убедиться, что никто не видит – главным образом, леди Дженива, которая держала Брута в страхе – она столкнула со своей тарелки сосиску для песика, который сидел на задних лапках и очень мило выпрашивал угощение. Но вместо того, чтобы приняться за завтрак, собачка негромко зарычала. А если и это не было достаточно неожиданным – потому что Брут любил сосиски – то затем Пиппин едва не сбила ее с ног единственным вопросом.
– Этот мужчина вон там? – спросила кузина, слегка кивнув головой в сторону двери. – Это тот человек, которой должен внушить мне страх?
Талли посмотрела в том направлении, куда указала Пиппин, и обнаружила мистера Райдера, который мялся в дверном проеме, словно не мог решить, что важнее – его голод или внушительная женская аудитория в столовой. За стеклами очков его глаза по-совиному моргали, как будто он даже не был уверен в том, где находится.