- Господи, — прошептала я, откладывая записку и смотря на это чудо. — Ох, Ян, вы даже не представляете, что сделали.
Я покачала головой, смеясь.
- Ян, этот меч является одним из трёх артефактов, известных как императорские регалии Японии. А вы нашли человека, который вам его продал для меня, — обратилась я в пустоту.
Этот меч по данным был утерян в XII веке во время боя, и, видно, кто-то нашёл его на поле сражения. Меч являлся знаковым в японской мифологии. По легенде он был найден в теле восьмиглавого змея, убитого во время шторма богом Сусаноо. А сейчас это такая бесценная вещь, которую пытаются повторить, и как считают японцы, оригинальный меч хранится в Святилище Атсута в Нагое, а используется копия меча для показов. Но вот передо мной настоящий меч.
Я отложила его и заглянула вновь в сундук. Сбоку стояла маленькая коробочка обтянутая кожей, я подняла её и положила на колени. Внутри лежала гербовая печать самого Яна, которая была оформлена в мужской перстень.
И последняя вещь это был сундук, раскрыв его, я от восхищения даже приоткрыла рот, чтобы не забыть как дышать. На искрящихся разноцветных драгоценных камнях лежала записка.
«Каждый камень, найденный мной, существует только ради вас, Лорель».
Я поставила сундучок на пол и села, осматривая своё приданое, оставленное Яном для меня. Это стоит целое состояние, это бесценные вещи. И они наши. Они принадлежат мне и графу, никому более.
Глава 39.
Первую неделю без Яна я прожила в разъездах между Лондоном и Оксфордом, вновь и вновь доказывая перед советом историков нашу истину. И нам дали добро на конференцию, которая для начала пройдёт втайне, лишь с тремя репортёрами. Также письма, которые оставили нам Ян и Перхта были подтверждены, по стилю письма, по бумаге и гербам. Всё относилось к той эпохе. Ребята ликовали, а я только улыбалась им. Я спрятала вещи Яна и свои платья, как и диадему. Это были мои личные вещи, на которые история не имела права претендовать. Но я показала на гербовое кольцо графа, отчего эксперты пришли в восторг. Все наши сокровища были оформлены на нас.
Вторую неделю без Яна я продолжала писать речь вместе с ребятами. Остальная часть группы с интересом пришла ко мне домой, где мы работали, и предложила помощь, от которой мы отказались. А если точнее, то Нори обругал их и выгнал. Нам также помогал Иен, предоставляя лучших исследователей по истории Чехии пятнадцатого века, открывая перед нами все двери и архивы. Ночи я проводила с кольцом на пальце и обнимая одежду Яна, плача над ней и ощущая тоску в сердце.