– Мможно… написать об этом в… в моем блоге? – заикаясь, спрашиваю я и пытаюсь оседлать его твердое бедро.
Мне тоже хочется немного трения…
Антон хрипло смеется, перекладывая свои руки на мою попу, и протискивает ногу между моими.
– Ты быстро учишься, – говорит, сжимая мои ягодицы сильнее, отчего у меня между ног все пульсирует.
Порой мне кажется, что секс с Антоном – самая естественная вещь на свете. Мое тело всегда готово для него. Его, кстати говоря, тоже не отстает.
Мои глаза застилает похотливый дурман, поэтому я не сразу соображаю, что мы уже не одни. Вытягиваю шею, по которой Антон проходится медленными влажными поцелуями. Поворачиваю голову, чтобы ему было удобнее прикусить мочку моего ушка… и вижу, что на пороге комнаты стоит Снежинка Вера. Смотрит на нас и даже не пытается отвернуться.
Я каменею. Антон замечает это и вскидывает собственную голову.
– Всем привет! – объявляет незваная гостья и спокойно проходит в комнату.
В руках у нее подставка для кофе, на которой четыре разных стакана. Надо же, просто добрая фея-крестная. Фея-крестная, которая забыла надеть юбку. Или вот этот двадцатисантиметровый отрез – её юбка?
Наумов выпрямляется и прикрывает свою ширинку моими бедрами.
Даже простым своим появлением эта девица умудрилась нагадить.
– Привет, – отзывается Бес, наблюдая за ней.
Я, естественно, молчу.
– Антон, твой кофе под желтой крышкой, – объявляет она, улыбаясь, и водружает подставку на стол.
Она спокойна и уверена в себе. Ее совершенно не смущает то, что она помешала нам обжиматься. Отворачиваюсь и смотрю на Наумова. Он смотри на меня сверху вниз. Совершенно бесстрастно.
Что, в их Датском Королевстве все спокойно?
– Пусти… – тихо прошу его, пытаясь высвободиться.
Я не стану болтать с этой овцой, словно ни в чем не бывало. Я ее ненавижу, и не буду скрывать своих чувств. Если она будет здесь, значит я пойду куда-нибудь в другое место.
Он не отпускает.
Избавиться от хватки Антона, если он этого не хочет, невозможно.
– Вера, выйди, – бросает он, продолжая глядеть на меня.
– Антон... – начинает она.
Он резко поворачивает голову и повторяет свою «просьбу»:
– Выйди отсюда.
Я с восторгом обнаруживаю, что наша золотая девочка не привыкла к такому обращению. Она сжимает губы и покидает помещение, гордо вскинув голову.
Невозможно передать, как это радует меня. Кусаю губу и прячу глаза, потому что у меня в них стоят слезы.
Хоть этого безусловно мало для полного возмездия, мне так приятно, что он нагрубил этой суке. Теперь она больше не кажется мне какой-то особенной. Неприкосновенной. Ведь я интуитивно ощущала себя рядом с ней… не знаю – заштатной?