Антон трепет малышку по светлой макушке и говорит:
– Это моя Алёнушка.
– А я Аня, – представляется она, прильнув к ноге Наумова.
Я не сразу отвечаю, ведь все еще смакую это «моя Алёнушка».
– Привет! – говорю и спрашиваю, указывая на свои волосы. – Нравится?
– Можно мне с тобой сфоткаться? – пищит она.
Улыбаюсь. Может быть, мне пора брать деньги с желающих сфоткаться? Только не с детей, конечно же.
– Давай!
Она исчезает в комнате, а потом появляется так быстро, что я моргнуть не успеваю. У нее в руках фотоаппарат по типу полароида, который она протягивает Антону. Тот покорно принимает его и делает снимок, когда мы с Аней прижимаемся друг к другу щеками. На прощание она целует меня и говорит:
– Ты вкусно пахнешь!
– Спасибо...
Она уже убегает, взмахнув пышной тюлевой юбкой. Перевожу взгляд на Наумова. Он ухмыляется.
– Да, пахнешь ты зачетно, – говорит Антон, похотливо блеснув раскосыми глазами.
Мы идем в столовую, где за деревянным обеденным столом сидят гости. Человек пятнадцать, не меньше. Я теряюсь, ведь больше половины из них не знаю.
К тому же здесь Вера.
Антон кладет руки мне на плечи и представляет присутствующим. Нахожу глазами Дэна и одними губами произношу:
– С днем рождения.
Он подмигивает и улыбается. Антон усаживает меня на стул рядом с собой, а приятная брюнетка по соседству предлагает отведать запеканку.
– Наташа, – представляется она. – Хозяйка.
– О… э-э-э, – дергаюсь я. – Алёна.
– Антон много о тебе рассказывал, – говорит она.
– Правда?.. – полным скепсиса голосом спрашиваю я.
Она смеется.
– Шучу. Конечно, из него слова не вытянешь.
Тут мы начинаем смеяться вместе. Антон, сидящий рядом, игнорирует этот подкол, поэтому кладу руку ему на колено и заглядываю ему в глаза. Он вскидывает бровь, как бы говоря «чего тебе?», на что я качаю головой, как бы отвечая «ничего».
– Я видела ту фотку, – широко улыбаясь, говорит Наташа, привлекая мое внимание. – Вы просто красавцы. Кстати, я подписана на тебя!
– Серьезно? – я реально такого не ожидала.
– Да! Ты на машине приехала? Хочу посмотреть!
– Ладно… – неуверенно отвечаю ей, затем провокационно добавляю, поглядывая на Наумова. – Тебе не кажется, что цвет спорный?
Он поворачивает к нам голову и бросает:
– А ты хотела розовый?
Ответа он не получает, потому что я залипла.
В свете своего положения, смотрю на него по-новому. В моем ребенке будет половина от него. Я бы предпочла, чтобы он весь был на него похож. У Наумова прекрасные гены, как ни крути. Если это мальчик, хочу, чтобы у него был нос Антона, а если девочка, пусть у нее будут его губы. Надеюсь, наш ребёнок не родится разноцветным. Сине-розовым, например.