Я шла по пустынным улицам ночного города. Закончился еще один день моей скучной и однотонной жизни. Улицы освещают лишь фонари, одинокие магазинчики уже давно закрылись, и не радуют глаз своими яркими вывесками и веселенькими рекламами. Лишь где-то вдали виднеются огни круглосуточного магазина, через который и проходит мой путь.
Нужно будет забежать туда, а то в моем холодильнике даже мыши не висят, а тараканы сбежали к более зажиточным соседям сверху. По ночам мне иногда слышится шуршание. Но я не настолько бесстрашная, чтобы вылезти из-под теплого одеяла и, вооружившись тапком и дихлофосом, идти на шум. А наутро в моей пустынной кухоньке обнаруживаются крошки от непонятно откуда взявшейся еды. Иногда нахожу куски сосиски или хлеба. Вот до чего дожила, даже тараканы меня подкармливают.
И почему все считают, что если я работаю в продуктовой лавке, у меня дома забитый холодильник и из кладовки картошка вываливается? Нет, может у кого-то так и есть. Но с моим шефом такие фокусы не пройдут. Он не то, что не отдаст подгнившее или подавленное, он и штраф впаять может, если вдруг не досчитается одного помидорчика.
Еще и проверки каждый второй день устраивает. А все из-за того, что я не повелась на ухаживание этого полутораметрового пузатого мачо! Если потискивание меня за нижние девяносто (да, есть чем похвалиться) считается знаком внимания. И как я посмела, вместо того, чтобы сделать влюбленный взгляд и наплевать на его недостатки, не сдаться на честь победителя? И не предаться разврату на морковке, импортной кстати, пока где-то дома моего начальника ждут жена и дети.
А ведь я на бухгалтера училась! И если бы не одна очень наглая и, почему-то считающая меня своим кровным врагом, преподша, закончила бы с красным дипломом. Да и толку от него? Не сильно он помогает, когда при приеме на работу требуют опыт! Лежит теперь дома, пылится.
Но деваться мне некуда. Вот и терплю такое отношение. Да и вряд ли ко мне хоть где-нибудь будут относиться по-другому. Ведь все считают, что если ты из детдома, то тебе прямая дорога в уголовники. И никого не интересует, что попала ты туда в шестнадцать лет, и родственники у тебя еще есть, и вполне здоровые.
С такими грустными мыслями я и шла, пока не заметила, как на другой стороне дороги какая-то дворняжка пыталась вытянуть лапку из канализационной решетки. Видно, хорошо застряла. И так она жалобно поскуливала, что у меня сердце от жалости ней сжималось. Посмотрев по сторонам – дорога пустынная, машин не наблюдается – я поспешила к собачке. И когда я к ней почти подошла, услышала звук быстро приближающейся машины. И ехала она со стороны собачки! Я захотела рвануть к ней, но поскользнулась и упала. Машина неумолимо приближалась. Я попыталась подняться, но лодыжку прострелило болью.
