Его слова ударили ее в самое сердце.
— Ах так?! — вспылила она, хватая его в охапку. — Да что с тобой происходит?!
Ноэль вырывался с невиданной силой. Как маленький дикий зверек. Когда он пустил в ход свои зубы, Дее пришлось его отпустить. Запыхавшаяся, растрепанная, чувствуя, как внутри все кипит, а горло сжимают слезы, она разжала руки.
Еще никогда сын не причинял ей боли. А сейчас укусил. Укусил! На запястье остались следы его детских зубов.
Ощущая полную беспомощность, она безжизненно произнесла:
— Хорошо. Я позову Катарину.
Горничную Ноэль очень любил. Может быть, даже больше, чем мистера Прыгуна.
Вернувшись в свою комнату, Дея с глухим отчаянием глянула на голые стены. Еще вчера здесь висели картины, вышитые ее руками. Сейчас они все лежали, уложенные в короба. Незнакомые ей мужчины в кафтанах почтовой службы вынесли их из дома и погрузили в омнибус.
Вся ее жизнь рушилась на глазах. Снова. И снова из-за Йеванна Райса. Три года назад она потеряла дом и мужа из-за него. Сейчас снова теряет дом и… сына.
И снова она не знает, как это остановить.
Этот страшный мужчина ворвался в ее жизнь и буквально за один день уничтожил все, до чего смог дотянуться.
Всего один день!
Слезы подступили к самому горлу. Она поняла, что сейчас расплачется, как простая девчонка, и, упав на софу, закрыла лицо руками. Плечи сотряслись от беззвучных рыданий.
— Мамочка? — маленькая ладошка коснулась ее щеки. — Я не хочу, чтоб ты плакала… Мне не нужен этот дурацкий ножик…
Дея не слышала, как он подошел.
Она подняла голову, схватила его в охапку и, уткнувшись в макушку сына, заревела уже в голос.
Пристыженный и притихший Ноэль сопел и гладил ее. Пока, наконец, не осмелился прошептать:
— Но можно мне вместо него те красивые пуговки? Хотя бы одну? — пробормотал притихший Ноэль.
Он никогда не видел мать плачущей и не знал, как себя вести. Ее слезы пугали.
— Все, что угодно, милый, — Дея прижалась губами к его волосам. Вихры Ноэля намокли от ее слез. — Все, что угодно!
— Какая идиллия!
Насмешливый голос заставил девушку гневно выпрямиться. В дверях стоял ненавистный навязанный муж и с ухмылкой смотрел на нее.
— У вас пять минут, сударыня. Или я вынесу вас на руках в том, что на вас надето.